Первое упо­тре­б­ле­ние нар­котика, ради того чтобы «просто попро­бо­вать», или «поэкс­пе­ри­мен­ти­ро­вать», может при­ве­сти (и при­во­дит) к фор­ми­ро­ва­нию нар­коти­че­ской зави­си­мо­сти, как и любое другое сред­ство. К дости­же­нию 18 лет 60% совре­мен­ной моло­дежи уже знакомы с нар­коти­ками не пона­слышке, что на 6000% пре­вы­шает пока­за­тели два­дца­ти­лет­ней дав­но­сти. В 1960-е годы только менее 1% детей к этому воз­ра­сту про­бо­вали мари­ху­ану или какой-либо другой нар­котик. Теперь курение мари­ху­аны стало сво­е­об­разным риту­а­лом, слу­жа­щим про­пус­ком в обще­ство под­рост­ков. Заду­майтесь: пока­за­тель сред­него воз­ра­ста первого упо­тре­б­ле­ния нар­котика упал с 19 лет (как в 1960-е годы) до 12 лет (1980-е). Сегодня призыв «пове­се­литься» озна­чает при­гла­ше­ние выпить или «оття­нуться» с нар­коти­ками. В Америке 40% уче­ни­ков старших классов стали «соци­аль­ными», или посто­ян­ными, потре­би­те­лями нар­коти­че­ских веществ. В боль­шин­стве своем они попа­дают в полную зави­си­мость от нар­коти­ков1.

Эти молодые люди несут свои раз­ру­ши­тель­ные при­вычки с собой на работу и в ряды воо­ру­жен­ных сил. Из рабо­та­ю­щих взро­с­лых Америки 10% зло­у­по­тре­б­ляют лекар­ствами и алко­го­лем2. Иссле­до­ва­ния пока­зали спад эко­но­ми­че­ской про­дук­тив­но­сти и наци­о­наль­ной безо­пас­но­сти из-за выя­в­лен­ных фактов упо­тре­б­ле­ния нар­коти­ков.

Десять лет назад я мог еще сказать, что огра­ни­чен­ное экс­пе­ри­мен­таль­ное упо­тре­б­ле­ние нар­коти­ков не при­чи­няет вреда здо­ро­вью, и пред­поло­жить, что дети, которые пыта­ются попро­бо­вать в своей жизни все, со вре­ме­нем повзро­с­леют и смогут дальше вести здо­ро­вую пол­но­цен­ную жизнь. Сегодня я не могу сказать того же самого. С поя­в­ле­нием «крэка» первый же экс­пе­ри­мент может стать смер­тель­ным или за шесть недель сделать здо­ро­вого чело­века инвали­дом. К сожа­ле­нию, ребенок может попасть в зави­си­мость от нар­коти­ков за одни летние кани­кулы. Поскольку рас­ту­щий орга­низм под­ростка при­вы­кает к нар­котику гораздо быстрее взро­с­лого, на экс­пе­ри­менты с этими опас­ными веще­ствами нельзя больше не обра­щать вни­ма­ния.

Учителя обес­по­ко­ены. Они видят, как весной здо­ро­вые умственно и физи­че­ски молодые люди поки­дают их каби­неты, а после каникул воз­вра­ща­ются затор­мо­жен­ными, с осте­к­ле­нев­шим взгля­дом.

Дети просто не пони­мают, что любое хими­че­ское веще­ство, ока­зы­ва­ю­щее воз­действие на нервную систему и при­ни­ма­е­мое ими не по назна­че­нию спе­ци­али­ста, раз­ру­шает их мозг. Из этого правила исклю­че­ний нет. Безо­пас­ных нар­коти­ков не суще­ствует.

Дети, зло­у­по­тре­б­ля­ю­щие лекар­ствами, обычно следуют одной схеме. Из ребят, попро­бо­вав­ших сига­реты, 85% при­об­ретут зави­си­мость от никотина, выкурив даже такую малость, как 5—10 сигарет. Из них 81% попро­бует мари­ху­ану. Среди неку­ря­щих с мари­ху­а­ной экс­пе­ри­мен­ти­рует только 21%.

Курение мари­ху­аны ста­но­вится трам­пли­ном для пере­хода на более тяжелые нар­котики — 67% упо­тре­б­ля­ю­щих мари­ху­ану пере­хо­дят к другим нар­коти­кам, в то время как 98% детей, которые не курят травку, не ста­но­вятся нар­ко­ма­нами. Молодые девушки, при­ни­ма­ю­щие сти­му­ля­торы в каче­стве средств для поху­де­ния, позже начи­нают про­бо­вать нар­котики.

Под­ро­сток, упо­тре­б­ля­ю­щий алко­голь­ные напитки, в два или в три раза скорее станет алко­го­ли­ком, чем взро­с­лый. Эта уяз­ви­мость объ­яс­ня­ется незре­ло­стью мета­бо­ли­че­ского и нев­роло­ги­че­ского про­цес­сов. До дости­же­ния воз­ра­ста физи­че­ской зре­ло­сти, который обычно соста­в­ляет 19 лет для маль­чи­ков и 22 года для девочек, молодой орга­низм не спра­в­ля­ется с пере­ра­бот­кой алко­голя. Под­ростки легко забо­ле­вают алко­го­лиз­мом также из-за того, что ткани их голов­ного мозга не пол­но­стью созрели и функции всего орга­низма не задейство­ваны в полную силу3.

Алко­голь пред­ста­в­ляет собой смер­тельно опасное веще­ство. Он вреден для здо­ро­вья чело­века, ока­зы­вая воз­действие на его нервную систему. Мало того, что он опасен по сути, — его еще легали­зо­вало и приняло к упо­тре­б­ле­нию обще­ство! Еже­д­нев­ное упо­тре­б­ле­ние алко­голя не счита­ется чем-то нео­быч­ным или зазор­ным в совре­мен­ном мире.

Алко­голь — ковар­ное веще­ство. В боль­шин­стве своем алко­го­лики не осо­знают, что у них что-то не в порядке, и первые стадии фор­ми­ро­ва­ния зави­си­мо­сти про­хо­дят неза­метно даже для друзей и близких. У детей упо­тре­б­ле­ние алко­голя не вызы­вает нега­тив­ных эмоций, поскольку они видят, как это делают окру­жа­ю­щие их взро­с­лые. Алко­голь­ные напитки пред­ста­в­лены почти во всех про­дук­то­вых мага­зи­нах, их можно увидеть по теле­ви­де­нию и в кино. За корот­кий про­ме­жу­ток времени алко­голь может резко сокра­тить про­дол­жи­тель­ность жизни чело­века. Он прак­ти­че­ски раз­ру­шает чело­ве­че­ское тело.

Дети, про­бу­ю­щие сига­реты, рискуют при­об­ре­сти никоти­но­вую зави­си­мость, которая явля­ется самой рас­про­стра­нен­ной формой зави­си­мо­сти от нар­коти­че­ских веществ. От этой вредной при­вычки тяжело отка­заться. Чем раньше куриль­щик начи­нает наби­рать свой стаж, тем тяжелее послед­ствия этой зави­си­мо­сти. Напри­мер, кроме того, что никотин под­го­та­в­ли­вает созна­ние к исполь­зо­ва­нию других нар­коти­ков, он вызы­вает рак легких, горла и моче­вого пузыря4.

Курение мари­ху­аны тоже вредит здо­ро­вью. В соот­вет­ствии с данными PRIDE, «резкое ухудше­ние умствен­ного и физи­че­ского здо­ро­вья связано с уси­ли­ва­ю­щейся про­па­ган­дой мари­ху­аны... Инток­си­ка­ция мари­ху­а­ной ока­зы­вает дли­тель­ное воз­действие на пси­хо­мо­тор­ные функции орга­низма, которое сохра­ня­ется после того, как закан­чи­ва­ется „удо­воль­ствие“. Сложное действие 421 извест­ного ком­по­нента, содер­жа­ще­гося в рас­те­нии... отве­чает за широкие системные биоло­ги­че­ские изме­не­ния, обна­ру­жен­ные в орга­низме людей, упо­тре­б­ляв­ших мари­ху­ану»5.

Осознав, нас­колько опасны игры и экс­пе­ри­менты с этими нар­коти­ками, вы поймете, что ни в коем случае нельзя игно­ри­ро­вать малейшие при­знаки упо­тре­б­ле­ния нар­котика. Я понимаю, что с под­рост­ком бывает трудно гово­рить, и не пред­ла­гаю вам наки­нуться на свое чадо со словами вроде: «Послу­шай, я знаю, что ты упо­тре­б­ля­ешь нар­котики! Тебе тре­бу­ется немед­лен­ная помощь!» Этим ребятам и так хватает вол­не­ний и пережи­ва­ний на свой счет, а тут еще и бла­го­же­ла­тель­ные роди­тели набра­сы­ва­ются на них с подоб­ными зая­в­ле­ни­ями.

Под­рост­ко­вый возраст сложен в первую очередь для самих под­рост­ков. В этот период, как и в первые восем­на­дцать месяцев жизни, человек растет быстрее всего. За это время ткани тела либо видо­из­ме­ня­ются, либо претер­пе­вают полную замену. Половая зре­лость, изме­не­ние скелета и мышеч­ных тканей под вли­я­нием нового гор­мо­наль­ного фона, поя­в­ле­ние спо­соб­но­стей к абстрак­т­ному мыш­ле­нию — вот непол­ный список того, что про­ис­хо­дит с под­рост­ком за пару лет этого тяже­лого периода.

Под­рост­ко­вый период — еще и возраст нелов­ко­сти. Лома­ю­щийся голос, рас­ти­тель­ность на лице и теле, рост груди — и все это про­ис­хо­дит так некстати, так рано или так поздно, сда­бри­вая почву для поя­в­ле­ния ком­плек­сов непол­но­цен­но­сти и неу­ве­рен­но­сти в себе.

Если вы подо­зре­ва­ете, что ваш ребенок стал упо­тре­б­лять нар­котики, я бы посо­вето­вал вам посте­пенно начать затра­ги­вать тему нар­коти­ков в раз­го­воре с ним. Спро­сите его (или ее), что он думает об упо­тре­б­ле­нии нар­коти­ков или слу­ча­лось ли ему попа­дать в нелов­кие ситу­а­ции из-за нар­коти­ков. Если ребенок займет жесткую обо­ро­ни­тель­ную позицию, то есть смысл при­с­мо­треться к нему еще вни­ма­тель­нее. Попы­тайтесь позна­ко­миться со всеми его дру­зьями и быть в курсе всех его занятий.

Под­ростки хотят, чтобы взро­с­лые при­ни­мали участие в их жизни, но не станут открыто про­я­в­лять это желание. Жизнь под­ростка может быть очень тяжелой, и зача­стую бывает именно такой. Кто-то сказал, что под­рост­ко­вый период нельзя пре­о­до­леть, его можно только пережить. Я целиком согла­сен с этими словами.

В резуль­тате, пройдя через нелег­кое испы­та­ние под­рост­ко­вого периода, как бы трудно это ни было, дети пре­вра­ща­ются в заме­ча­тель­ных взро­с­лых. Можно лишь посо­чув­ство­вать под­рост­кам, которые пыта­ются заглу­шить свои непри­ят­ные пережи­ва­ния хими­че­скими веще­ствами. Посту­пая таким образом, под­ро­сток только отда­ляет свою зре­лость, не давая ей войти в свою жизнь.

Для того чтобы начать раз­го­вор о нар­коти­ках, не обя­за­тельно ждать, пока ребенок войдет в под­рост­ко­вый период. В Книге Притчей Соло­мо­но­вых гово­рится: «Наставь юношу при начале пути его: он не укло­нится от него, когда и соста­реет» (Прит. 22:6).

На самом же деле раз­го­вор о нар­коти­ках может быть очень легким и, главное, очень важным, но вам не следует чрез­мерно увле­каться этой темой. Подо­ждите, пока она не всплы­вет в теле­ви­зи­он­ной пере­даче, в кино или в ново­стях о ком-нибудь из спорт­сме­нов. Это пре­до­ставит вам пре­крас­ную воз­мож­ность начать спо­койный раз­го­вор о нар­коти­ках. Дайте вашему ребенку знать, как он для вас важен и что нар­котики никак не входят в ваши мечты о его будущем. Будьте осто­рожны в выборе тона, не пере­ходя на обви­не­ния и высо­ко­пар­ные фразы. Не пугайте своего ребенка такими бес­смы­слен­ными зая­в­ле­ни­ями: «Если я когда-нибудь поймаю тебя с этой гадо­стью, то больше никогда не стану с тобой раз­го­ва­ри­вать!» Такого рода угрозы только заин­те­ре­со­вы­вают ребенка, потому что они не выпол­нимы в прин­ципе. Един­ствен­ным резуль­та­том такого стиля общения станет озло­б­лен­ность. Пустые угрозы никогда не были эффек­тив­ным сред­ством в руко­вод­стве ребен­ком.

Незави­симо от того, как мы к этому отно­симся, следует при­знать, что мы живем в обще­стве, где нар­котики стали частью куль­туры. Ваш ребенок тем или иным образом обя­за­тельно стол­к­нется с ними. Свер­ст­ники обычно ни к чему не при­ну­ждают друг друга в бук­валь­ном смысле, но их влияние друг на друга может ока­заться при­чи­ной и поводом для первого зна­ком­ства с нар­коти­ками. Мужчина в рос­кош­ном костюме и дорогой машине, при­пар­ко­ван­ной в глубине аллеи, или «крутая груп­пи­ровка» из другого района города тоже могут пред­ло­жить нар­котик вашему ребенку. Однако, скорее всего, ребенок узнает о нем от лег­ко­мы­слен­ных роди­те­лей или от доро­гого дядюшки Генри, который ради забавы нальет вашему три­на­дца­ти­лет­нему маль­чу­гану первый глоток вина или пива. Наци­о­наль­ный опрос взро­с­лого насе­ле­ния Америки показал, что две трети под­рост­ков явля­ются участ­ни­ками или зри­те­лями упо­тре­б­ле­ния никотина и алко­голя по меньшей мере дважды в неделю6. Как видите, нар­коти­че­ские веще­ства уже окру­жают вашего ребенка. Нар­коти­че­ская зави­си­мость, при­стра­стия и исполь­зо­ва­ние воз­бу­жда­ю­щих нар­коти­че­ских веществ явля­ются обычным явле­нием в жизни мил­ли­о­нов совре­мен­ных детей. Никто не обла­дает имму­ни­тетом.

Совсем недавно мой друг рас­ска­зал мне о том, как, воз­вра­ща­ясь после работы, на дороге к дому нашел лежащую девочку-под­ростка.

«Я не знал, что и думать, Росс, — говорил он. — Сначала я решил, что она разы­гры­вала кого-нибудь из моих дочерей, поэтому просто пошел в дом. Я позвал свою дочь, Джони, и сказал, что возле дома видел Джери. Я не успел добавить и слова, как она закри­чала: „Нет, папочка, не может быть! Я же только что раз­го­ва­ри­вала с ней по теле­фону! Я просила ее вер­нуться в кровать и поо­бе­щала, что сейчас приеду! Она пьяна. Она позво­нила мне и сказала, что выпила очень много какого-то ликера, который нашла в шкафу своего отца“. Я поспе­шил на улицу вместе с Джони, и мы помогли Джери войти в дом. Потом я позво­нил ее матери и рас­ска­зал о том, что слу­чи­лось. Я очень вол­но­вался за здо­ро­вье девочки — она выпила огром­ное коли­че­ство алко­голя и теперь не могла ни гово­рить, ни пере­дви­гаться само­сто­я­тельно. А ведь ей было всего четыр­на­дцать лет! Не могу себе пред­ставить, что ее тол­к­нуло на такой посту­пок. Оба ее роди­теля рабо­тают и дают ей все, о чем бы она ни попро­сила!»

Мой друг был удивлен тем, что такое могло про­и­зойти с подру­гой его дочери. Он был пол­но­стью уверен в том, что зло­у­по­тре­б­ле­ние алко­го­лем могло кос­нуться кого угодно, только не его семьи и ее окру­же­ния. Он был недо­во­лен тем, что его дочь обща­лась с теми, кто мог напиться или кто хотя бы имел доступ к алко­голю.

Ким, высокая голу­бо­гла­зая стар­ше­клас­с­ница, сидела в каби­нете напротив меня с явным напря­же­нием в позе.

— Как дела, Ким? — спросил я ее, пытаясь начать беседу.

— Хорошо, навер­ное, — тихо ответила она. — Только мама и я... в общем, мы часто спорим из-за моей лучшей подруги, Сары.

Ким при­хо­дила к нам в клинику несколько раз в неделю уже три недели подряд, и я успел понять, что ей очень трудно выра­жать свои чувства. Сейчас она снова замол­чала.

— Я хороший слу­ша­тель, Ким. Если хочешь, рас­скажи мне об этом, — сказал я ей. — Воз­можно, мы с тобой сможем при­ду­мать, как помочь тебе и твоей маме.

— Ну, она считает, что Сара заставила меня пить, и больше не раз­ре­шает ей к нам при­хо­дить, — Ким смо­трела на меня с мольбой. — Доктор Кэм­п­белл, Сара не пьет и не при­ни­мает никаких нар­коти­ков, честно! Но мама никак не хочет в это пове­рить. Как я могу заставить ее пове­рить в это?

История Ким вполне типична. Среди роди­те­лей очень рас­про­стра­нен миф о том, что дав­ле­ние свер­ст­ни­ков может под­тол­к­нуть их ребенка к нар­коти­кам и алко­голю. Если вы спро­сите под­ростка, который не со слов при­я­те­лей знает о нар­коти­ках, он вам тут же скажет, что дело вовсе не в дав­ле­нии окру­жа­ю­щих его при­я­те­лей. Ким знала, что ее подруга Сара не заста­в­ляла ее пить. Разу­ме­ется, обе девочки пони­мали, что упо­тре­б­ле­ние спирт­ных напит­ков было при­ем­лемо внутри их соци­аль­ной группы, но их никто ни к чему не при­ну­ждал. Попро­бо­вав алко­голь само­сто­я­тельно, Ким узнала, что он может давать при­ят­ные ощу­ще­ния, раз­ве­ять грусть и оди­но­че­ство, которые не давали ей покоя.

Пони­ма­ете, у Ким была скрытая от поверх­ност­ного взгляда про­блема — депрес­сия. Ни она, ни ее роди­тели не хотели этого при­зна­вать. Роди­тели сочли удобным винить ее друзей в том, что девочка стала упо­тре­б­лять алко­голь. В этом случае свер­ст­ники, под­дер­жи­ва­ю­щие такую модель пове­де­ния, поя­ви­лись уже после того, как у Ким сфор­ми­ро­вались пред­по­сылки к упо­тре­б­ле­нию алко­голя. У девочки было тяжело на душе, и ее зна­ко­мые пред­ло­жили ей поднять настро­е­ние парой ста­кан­чи­ков. Никто не при­ну­ждал ее к этому, они просто были рядом. Так полу­ча­ется, что свер­ст­ники бывают «рядом» в трудную минуту гораздо чаще роди­те­лей. Депрес­сия Ким сфор­ми­ро­ва­лась в резуль­тате затя­нув­шихся слож­но­стей в общении с роди­те­лями. Ей было одиноко и тос­кливо, и таким образом она стала первым кан­ди­да­том на экс­пе­ри­менты со своими ощу­ще­ни­ями.

К счастью Ким, ее роди­тели вовремя заметили эту про­блему. Вся семья стала при­хо­дить к нам на кон­суль­та­ции, и мы про­дви­га­емся вперед, осво­бо­жда­ясь от нако­пив­ше­гося непо­ни­ма­ния. Члены семьи Ким заново зна­ко­мятся друг с другом, и ее опыты с алко­го­лем скоро оста­нутся позади.

Многие под­ростки, похожие на Ким, объ­яс­нят вам, что так назы­ва­е­мое «дав­ле­ние свер­ст­ни­ков» не сыграло большой роли в их решении при­ни­мать нар­котики. Это может стать очень удобным оправ­да­нием, поз­во­ля­ю­щим самому чело­веку избе­жать бремени ответ­ствен­но­сти. Легко свалить свою вину на другого, сказав: «Билли заставил меня это сделать!» Причем это оправ­да­ние нравится не только самому нар­ко­ману, но и его роди­те­лям, поскольку осво­бо­ждает их от чувства вины и ответ­ствен­но­сти за все, что слу­чи­лось с их ребен­ком, и при­но­сит извест­ное облег­че­ние. К сожа­ле­нию, это может при­ве­сти к тому, что без вни­ма­ния оста­нутся насто­я­щие причины, в том числе и нев­роло­ги­че­ские дефекты в раз­ви­тии (реаль­ные нару­ше­ния в раз­ви­тии тканей мозга). Чаще всего самыми серьезными при­чи­нами для приема нар­коти­ков ста­но­вятся именно они.

В 1984 году Иссле­до­ва­тель­ский инсти­тут под­рост­ко­вых проблем (рабо­та­ю­щий с данными о детях в воз­ра­сте от пятого до девя­того класса) провел иссле­до­ва­ние среди под­рост­ков и их роди­те­лей, пока­зав­шее, что в этом воз­ра­сте роль друзей и сходных по воз­ра­сту групп в жизни молодых людей действи­тельно воз­ра­с­тает. Резуль­таты иссле­до­ва­ний также пока­зы­вают, что дети ищут окру­же­ние по инте­ре­сам, закреп­ля­ются в нем и пере­но­сят насто­я­щие эмо­ци­о­наль­ные травмы, если не могут общаться со своими дру­зьями.

На основе этой инфор­ма­ции часто делают два оши­боч­ных вывода: 1) влияние свер­ст­ни­ков губи­тельно для здо­ро­вого роста и раз­ви­тия ребенка; 2) дети отходят от своих роди­те­лей, чтобы при­бли­зиться к друзьям.

На самом деле вза­и­мо­от­но­ше­ния между под­рост­ком и его ровес­ни­ками очень важно для здо­ро­вого раз­ви­тия лич­но­сти. Именно в горниле сложных меж­лич­ност­ных отно­ше­ний дети учат друг друга важ­но­сти жиз­нен­ных цен­но­стей, морали, половым моделям пове­де­ния, упра­в­ле­нию своим гневом и многому другому. Свер­ст­ники могут под­тал­ки­вать друг друга к раз­ви­тию и дости­же­нию зре­ло­сти.

Что каса­ется пред­поло­же­ния, что дети отда­ля­ются от своих роди­те­лей, чтобы упро­чить свои позиции в группе ровес­ни­ков, то оно верно лишь в том, что под­ростки действи­тельно стре­мятся к незави­си­мо­сти от роди­те­лей. Это стрем­ле­ние тоже явля­ется частью здо­ро­вого взро­с­ле­ния и раз­ви­тия лич­но­сти. Даже учи­ты­вая тот факт, что роль ровес­ни­ков в жизни под­ростка в период с пятого по девятый классы посте­пенно уве­ли­чи­ва­ется, их влияние никогда не пере­ве­ши­вает влияния роди­те­лей.

Когда под­рост­кам зада­вали вопрос о том, куда они в первую очередь обра­тятся за помощью в раз­лич­ных ситу­а­циях, прак­ти­че­ски все опро­шен­ные ответили, что, прежде чем идти к друзьям, они сначала попро­буют пого­во­рить с роди­те­лями. Для ребенка важнее «сделать так, чтобы роди­тели мной гор­ди­лись», чем укре­пить свои позиции в группе свер­ст­ни­ков.

Если дети хотят, чтобы роди­тели ими гор­ди­лись, зачем они упо­тре­б­ляют нар­котики? Почему 42% взро­с­лого насе­ле­ния Америки не видят ничего плохого в том, чтобы выпи­вать пять или более порций спирт­ного каждые выход­ные?7 И почему 26% этих взро­с­лых курят мари­ху­ану?8

На вопрос о том, почему наши дети при­ни­мают нар­котики или зло­у­по­тре­б­ляют лекар­ствами, можем ответить только мы сами. Нельзя валить всю вину на «чужих детей», отпра­в­лять своих заблу­дших чад в клиники и считать вопрос исчер­пан­ным. Про­блема нар­ко­зави­си­мо­сти затра­ги­вает не только физи­оло­ги­че­ские аспекты, и мы поста­ра­емся разо­браться в этом на стра­ни­цах этой книги. Когда речь заходит о нар­коти­че­ской зави­си­мо­сти, нельзя упус­кать из вни­ма­ния ни одну из сторон жизни ребенка, рас­сма­т­ри­вая ребенка в целом и не раз­де­ляя его сущ­ность на духов­ную и физи­че­скую. Я не могу дать вам простых ответов, которые сразу раз­ре­шат вашу про­блему, но надеюсь, что смогу посо­вето­вать, как помочь вам и вашему ребенку начать путь исце­ле­ния от нар­ко­зави­си­мо­сти или пол­но­стью исклю­чить воз­мож­ность стол­к­но­ве­ния с нар­коти­ками.

Давайте вер­немся к Джонни Олтону, моло­дому чело­веку, с истории о котором нача­лась эта книга. У Джонни иска­жено вос­при­ятие окру­жа­ю­щего мира.

Перед тем как обра­титься ко мне, мать Джонни пока­зы­вала его врачу, чтобы тот вылечил его от при­стра­стия к некоему хими­че­скому веще­ству. Маль­чика гос­питали­зи­ро­вали на неделю и вернули домой «исце­лен­ным». Менее чем через две недели мальчик снова стал упо­тре­б­лять нар­котик. Почему? Зачем Джонни так нужны эти нар­котики? Никому в голову не пришло задать ему эти важные вопросы.

Джонни Олтон не мог просто сказать «нет» нар­котику. Все было гораздо сложнее. Зна­ме­нитая рок-звезда, которая в то время нахо­ди­лась в центре лечения от нар­ко­зави­си­мо­сти, как-то сказала в интер­вью: «Теперь я понимаю, что самым важным было найти ответ на вопрос: „Почему?“ Почему мне вообще пришло в голову принять нар­котик в первый раз? Если ты сможешь ответить на этот вопрос — значит ты уже стоишь на полпути к выздо­ро­в­ле­нию. Когда я найду ответ на этот вопрос, то смогу сказать осталь­ным людям: „По­слу­шайте, не надо этого делать!“»9.

Ответить на вопрос «почему» не так легко, как это может пока­заться. Для того чтобы сделать это правильно, необ­хо­димо про­смо­треть меди­цин­ские записи в кар­точке ребенка, пого­во­рить с учи­те­лями, дру­зьями, роди­те­лями и самим ребен­ком. К нар­коти­кам может при­ве­сти любая сфера жизни: эмоции, физи­оло­гия, духов­ная, соци­аль­ная жизнь и т. д. Поэтому необ­хо­димо быть пре­дельно вни­ма­тель­ным ко всем сто­ро­нам жизни ребенка. Я насто­я­тельно реко­мен­дую, чтобы роди­тели обя­за­тельно участ­во­вали в про­грамме осво­бо­жде­ния и вос­ста­но­в­ле­ния ребенка.

Поверьте, я знаю, как трудно роди­телю при­знать, что его ребенок при­стра­стился к нар­коти­кам, тем более трудно при­знать это пуб­лично, на про­грамме осво­бо­жде­ния. Думайте о самом главном: что может быть важнее здо­ро­вой пол­но­цен­ной жизни вашего сына или дочери?

Я обратил вни­ма­ние, что боль­шин­ство роди­те­лей претер­пе­вают одни и те же муки, стал­ки­ва­ясь с детской нар­ко­ма­нией. Я часто видел это, работая с семьями. Роди­тели начи­нают с того, что просто отри­цают наличие какой-либо про­блемы. Это про­ис­хо­дит не осо­знанно, просто чело­ве­че­ское созна­ние не поз­во­ляет роди­телю пове­рить в то, что его ребенок стал нар­ко­ма­ном. Не хочешь верить — все отрицай. Я часто слышу сле­ду­ю­щие слова: «Мой сын ходит в церковь почти каждое вос­кре­се­нье. Он просто не может иметь ника­кого отно­ше­ния к тем детям, которые упо­тре­б­ляют нар­котики, и, разу­ме­ется, сам не делает ничего подоб­ного!»

Часто можно услы­шать и другое: «Мне было бы легче пережить, если бы мой сын был пси­хи­че­ски нездо­ров, чем то, что он свя­зался с этой гадо­стью». Люди не пони­мают, что в этом случае речь действи­тельно идет о пси­хи­че­ском здо­ро­вье ребенка. Позже, когда мы соста­в­ляем инди­ви­ду­аль­ную про­грамму для лечения их ребенка, они пони­мают, что нар­котики на самом деле явля­ются внешним при­зна­ком гораздо более глу­бо­кой про­блемы.

Стол­к­но­ве­ние с реаль­но­стью нар­коти­ков в жизни соб­ствен­ного сына или дочери заста­в­ляет роди­те­лей почув­ство­вать боль и вину за про­ис­хо­дя­щее. Я часто слышал, как роди­тели гово­рили: «Мы так бес­по­мощны! Мы ничего не можем сделать, чтобы помочь своему ребенку!» Роди­тели теряют уве­рен­ность в себе, стра­дает их само­о­ценка. Чаще всего люди зада­ются вопро­сом: «Где же я ошибся?»

К тому времени, когда про­зву­чит этот вопрос, в чело­веке про­сы­па­ется искрен­нее желание помочь тому, кто попал в зави­си­мость от нар­котика, и это озна­чает, что он уже вступил на путь спа­се­ния. Во время наших кон­суль­та­ци­он­ных сессий роди­тели находят ответы на этот вопрос и на многие другие. Вскоре они начи­нают пони­мать, что не явля­ются един­ствен­ной при­чи­ной, при­ведшей их дра­го­цен­ного ребенка к нар­коти­кам.

При­зна­ние про­блемы, поиски спо­со­бов ее раз­ре­ше­ния и участие в про­грамме вос­ста­но­в­ле­ния всегда при­во­дит к тому, что семьи укреп­ля­ются, ста­но­вясь мудрее и более откры­тыми в про­я­в­ле­нии любви. Я при­зы­ваю вас, я наста­и­ваю: если вы хоть в самой малой степени подо­зре­ва­ете, что ваш ребенок мог стол­к­нуться с нар­коти­ками, — немед­ленно обра­щайтесь за помощью! Резуль­тат этого поступка трудно будет пере­о­це­нить.

Я понимаю, как трудно найти над­ле­жа­щую помощь. К сожа­ле­нию, слишком часто в реа­би­лита­ци­он­ных центрах готовы помочь ребенку «слезть с иглы», но при этом даже не пыта­ются понять, как он попал в такое поло­же­ние. Неко­то­рые клиники кон­цен­три­руют все свое вни­ма­ние только на одной причине зло­у­по­тре­б­ле­ния хими­че­скими веще­ствами (целевая диа­гно­стика) и, про­дер­жав ребенка у себя какое-то время, отпра­в­ляют его домой «исце­лен­ным». Спустя неко­то­рое время ребенок снова воз­вра­ща­ется к нар­коти­кам.

Такие ситу­а­ции всегда ста­но­вятся насто­я­щей тра­ге­дией, потому что любящие роди­тели потра­тили уйму денег и времени только для того, чтобы увидеть, как их чадо снова начи­нает раз­ру­шать свою жизнь и тело. Найти эффек­тив­ное лечение от нар­ко­зави­си­мо­сти не просто, но воз­можно. Не просто, потому что насто­я­щие про­блемы ребенка начи­на­ются еще до того, как в его жизни поя­в­ля­ются нар­котики, а упу­щен­ное для лечения время дает воз­мож­ность при­стра­стию раз­виться в насто­я­щую зави­си­мость. Как я уже говорил раньше, физи­оло­ги­че­ские аспекты зави­си­мо­сти у ребенка и под­ростка раз­ви­ва­ются быстрее, чем у взро­с­лого, поэтому сво­е­вре­мен­ное обра­ще­ние за помощью ста­но­вится жиз­нен­ной необ­хо­ди­мо­стью.

Ларри Шмидт, второй молодой человек, тоже являет собой пример того, что про­ис­хо­дит с детьми, если им не оказана над­ле­жа­щая помощь в борьбе с нар­ко­зави­си­мо­стью. У Ларри бипо­ляр­ное эмо­ци­о­наль­ное рас­стройство. Это озна­чает, что его настро­е­ние ради­кально меня­ется: от восторга до пода­в­лен­но­сти. Это вро­жден­ное свойство, и сопро­во­ждает оно чело­века со дня его рожде­ния, хотя оно легко под­да­ется лечению, если его вовремя обна­ру­жить. С над­ле­жа­щим меди­ка­мен­то­зным сопро­во­жде­нием человек может вести вполне нор­маль­ную, пол­но­цен­ную жизнь, но если это забо­ле­ва­ние оставить без вни­ма­ния, оно вполне спо­собно раз­ру­шить жизнь ребенка.

Про­блемы Ларри остались неза­ме­чен­ными. Вскоре после первого зна­ком­ства с нар­коти­ками он быстро втя­нулся и стал нар­ко­ма­ном, который нужда­ется в еже­д­нев­ной дозе. Найти нар­котики было легко: в его ком­па­нии многие ими тор­го­вали, чтобы набрать денег на дозу для себя. Ларри не при­шлось заста­в­лять про­бо­вать нар­котик, ему доста­точно было это пред­ло­жить. Зави­си­мость при­ви­лась легко, потому что Ларри был запу­тав­шимся, стра­да­ю­щим молодым чело­ве­ком.

Пегги Уильямс, третий пер­со­наж нашей книги, позна­ко­ми­лась с нар­коти­ком довольно нео­быч­ным спо­со­бом. Невин­ный порыв ее матери пред­ло­жить дочери валиум привел к раз­ви­тию ярко выра­жен­ной нар­коти­че­ской зави­си­мо­сти. По иронии судьбы, сама мать избе­жала этой участи. Посте­пенно, в течение шести месяцев она вос­ста­но­вила физи­че­ское и умствен­ное здо­ро­вье и пре­кра­тила прием валиума.

Когда Пегги начала встре­чаться с нами, мы тут же создали про­грамму, которая должна была помочь ей разо­браться во всех аспек­тах ее жизни. Позже я рас­скажу вам подроб­нее о том, как шли дела у Пегги, чтобы вы могли срав­нить ее про­грамму с той, которой вос­поль­зо­вался ваш ребенок. Я также покажу вам в подроб­но­стях основ­ные причины, по которым дети обра­ща­ются к нар­коти­кам. Если ваша семья в насто­я­щее время стол­к­ну­лась с про­бле­мой нар­коти­ков — не отча­и­вайтесь. Нар­ко­ма­нию можно побе­дить. За годы своей прак­тики я видел не одну семью, сумев­шую пре­о­до­леть эту беду, объе­ди­нив­шись с новыми силами и любовью. Это воз­можно. Я пред­ложу вам несколько советов о том, как пре­дот­вра­тить воз­ник­но­ве­ние нар­ко­ма­нии у вашего ребенка. Это тоже воз­можно!

Самое главное — не вините во всем себя. Сам факт, что вы решили серьезно разо­браться в про­блеме нар­ко­зави­си­мо­сти, говорит о том, что вам не без­раз­лична судьба ваших детей. Совер­шен­ных людей и роди­те­лей не суще­ствует. Вам следует делать все, что в ваших силах, чтобы помочь детям, а если ваших сил не будет хватать, обра­ти­тесь за помощью.

Помощь вам могут оказать церковь, семья, друзья, учителя, медики и т. д. Если сов­ме­стить все эти источ­ники помощи, то вам должно хватить сил и воз­мож­но­стей на все случаи жизни. Послед­ние иссле­до­ва­ния наци­о­наль­ной про­блемы нар­ко­зави­си­мо­сти пока­зали сле­ду­ю­щие резуль­таты:

«Исполь­зо­ва­ние хими­че­ских сое­ди­не­ний, осо­бенно алко­голя, стало рас­про­стра­нен­ным явле­нием среди аме­ри­кан­цев, и было бы наивно ожидать, что еди­нич­ные усилия (будь то семья, церковь, школа, инсти­туты испол­ни­тель­ной власти, суды и моло­деж­ные орга­ни­за­ции) смогут эффек­тивно проти­во­сто­ять этой при­вычке»10.

В нашей клинике мы поль­зу­емся помощью каждого чело­века, так или иначе сопри­ка­са­ю­ще­гося с паци­ен­том. Мы пред­ла­гаем семейные кон­суль­та­ции, незави­си­мые пси­холо­ги­че­ские сессии, про­во­дим обра­зо­ва­тель­ную терапию, про­пи­сы­ваем лекар­ства, если в этом есть необ­хо­ди­мость. Мы пони­маем, что один человек не может исце­лить все суще­ство ребенка, и именно по этой причине создали центр, в котором рабо­тают пси­хологи, пси­хи­а­тры, соци­аль­ные работ­ники и учителя. Именно в такой центр я пред­ла­гаю вам обра­титься за помощью для своего ребенка. По-моему, детей и под­рост­ков следует лечить только таким образом.

Я не заявляю, что нашел ответы на все сложные вопросы, но могу с уве­рен­но­стью утвер­ждать, что ребенку, начав­шему упо­тре­б­лять нар­котики, не доста­точно помощи одного чело­века. Для того чтобы кон­крет­ная семья и ребенок вер­ну­лись к жизни, напол­нен­ной любовью, дове­рием и един­ством, тре­бу­ется помощь многих вни­ма­тель­ных про­фес­си­о­на­лов.

Как я говорил раньше, пробы и экс­пе­ри­менты с нар­коти­ками когда-то могли быть отно­си­тельно безо­пас­ными для ребенка, если он не увле­кался ими и если они не пере­ра­с­тали в при­вычку. Сегодня эти экс­пе­ри­менты при­об­ретают все большую степень риска и могут при­ве­сти (что чаще всего и слу­ча­ется) к серьезным нару­ше­ниям здо­ро­вья или даже к смерти. Недо­ве­рие к тому факту, что чем ребенок младше, тем быстрее раз­ви­ва­ется нар­ко­зави­си­мость, может стать смер­тельно опасным для детей. Рост коли­че­ства экс­пе­ри­мен­тов с нар­коти­ками за послед­ние два­дцать лет очень бес­по­коит меня и других роди­те­лей.

К сожа­ле­нию, никотин явля­ется «уза­ко­нен­ным» нар­коти­ком, и в жизни каждого ребенка почти всегда участ­вует хотя бы один курящий взро­с­лый. Даже если мы сбросим со счетов весь вред, который никотин при­но­сит здо­ро­вью, мы не должны забы­вать, что курение может вызвать (и зача­стую так и про­ис­хо­дит) желание перейти к упо­тре­б­ле­нию более сильных нар­коти­ков.

Дорогие роди­тели, если ваш ребенок кричит на вас, и не желает видеть вас рядом с собой, и «скорее умрет», чем пока­жется где-то в вашей ком­па­нии, это не значит, что он больше не любит вас и не нужда­ется в вас. Как ни странно это звучит, но чем больше он в вас нужда­ется и ждет вашего участия в его жизни, тем громче он ворчит и жалу­ется. Не стоит вол­но­ваться, если он час про­бол­тает по теле­фону со своими дру­зьями (если только поводом для вол­не­ния не ста­но­вятся теле­фон­ные счета). Он не оттал­ки­вает вас этим. Он просто начи­нает удо­вле­тво­рять свою есте­ствен­ную потреб­ность в незави­си­мо­сти. Он по-преж­нему хочет, чтобы вы участ­во­вали в его жизни, помо­гали и совето­вали ему. Я знаю, что сов­мест­ная жизнь иногда может казаться невоз­мож­ной, и вам при­хо­дится упо­тре­б­лять все име­ю­ще­еся у вас тер­пе­ние, чтобы просто пооб­щаться с ним, но вы должны помнить, что он любит и уважает вас и в конеч­ном итоге при­слу­ша­ется к вашему слову.

Если вы подо­зре­ва­ете, что ваш под­ро­сток стол­к­нулся с нар­коти­ками, не ждите, что все само «как-нибудь ула­дится». Это может лишь посте­пенно ухудшаться. Если вы не можете сами общаться со своим ребен­ком, обра­ти­тесь к пси­хологу или пси­хи­а­тру, чтобы он под­ска­зал вам, как можно подойти к этой про­блеме и при необ­хо­ди­мо­сти начать лечение как можно скорее. Если вы не знаете никого из необ­хо­ди­мых спе­ци­али­стов, обра­ти­тесь к школь­ным работ­ни­кам или слу­жи­телю вашей помест­ной церкви, чтобы они поре­ко­мен­до­вали вам кого-нибудь. Полу­чите совет про­фес­си­о­нала о том, как подойти к своему ребенку и как запи­сать его на необ­хо­ди­мое лечение. Если ребенок не упо­тре­б­ляет нар­котики, то исполь­зуйте эту книгу для того, чтобы и дальше сохра­нить его жизнь от их вме­ша­тель­ства. Нар­котики везде окру­жают нас. Мы не можем поз­во­лить себе без­действо­вать, при­кры­ва­ясь словами: «Мой ребенок и нар­котики? Этого не может быть!»

Теперь, когда вы полу­чили пред­ста­в­ле­ние о том, с какими разоча­ро­ва­ни­ями и иску­ше­ни­ями стал­ки­ва­ется ребенок, вы сможете понять, почему под­ростки озло­б­ля­ются и начи­нают исполь­зо­вать нар­котики, чтобы прими­риться с несо­вер­шен­ным миром.

	Да	Нет
1. Мой ребенок кричит и выра­жает грубыми словами свою злость и разоча­ро­ва­ние только в редких случаях. 2. Мой ребенок редко спорит со своими родными. 3. Мой ребенок очень спокоен и всеми силами ста­ра­ется охра­нить мир между своими родными. 4. У моего ребенка не бывает проблем, а все его друзья при­хо­дят к нему за советом. 5. Мой ребенок делает все, что мы ему говорим, прак­ти­че­ски без воз­ра­же­ний. 6. Мой ребенок изо всех сил ста­ра­ется угодить обоим роди­те­лям. 7. Мой ребенок рас­стра­и­ва­ется, когда полу­чает плохие оценки, но отка­зы­ва­ется гово­рить со мной об этом. 8. Мой ребенок никогда не рас­ска­зы­вает мне о своих заботах. 9. Мои друзья часто хвалят пове­де­ние моего ребенка. 10. Я очень рад, что мой ребенок не нару­шает покой нашего дома про­я­в­ле­ни­ями своего гнева. 11. Гнев явля­ется нео­бя­за­тель­ным чув­ством. Он может только при­не­сти вред нашей семье. 12. Гнев не связан с упо­тре­б­ле­нием нар­коти­ков.

Надеюсь, вы не испы­тали затруд­не­ний, отвечая на эти вопросы. Если вы ответили утвер­ди­тельно на большую их часть, я при­зы­ваю вас нала­дить общение с вашим ребен­ком и помочь ему нау­читься выра­жать свои эмоции.

Тол­ко­вый словарь опи­сы­вает гнев как чувство неу­до­воль­ствия, воз­ник­шее от ощу­ще­ния боли, обиды, проти­во­сто­я­ния и т. д. Теперь давайте попро­буем при­ме­нить это опре­де­ле­ние в пов­се­д­нев­ной жизни. Вы когда-нибудь роняли что-то тяжелое на палец? Вы кричали при этом? Вы кричали из-за боли и ущерба, нане­сен­ного вашему пальцу. А когда вы вып­ле­с­ки­вали свои эмоции, вам ста­но­ви­лось легче?

Что про­ис­хо­дит, когда ваш ребенок при­хо­дит домой после школы в плохом настро­е­нии и начи­нает бурчать безо всякой видимой причины? Вы помо­га­ете ему вып­лес­нуть свои эмоции и избавиться от них? Пыта­етесь найти истин­ную причину его недо­воль­ства? Если вы похожи на боль­шин­ство роди­те­лей, то отпра­в­ля­ете ребенка в его комнату до тех пор, пока он не остынет (мы все неод­но­кратно посту­пали именно таким образом).

Мы должны понять, что гнев явля­ется нор­маль­ной эмоцией, и он должен нахо­дить свое выра­же­ние, как любая другая эмоция. Я пред­ла­гаю в сле­ду­ю­щий раз, когда вы ока­жетесь в подоб­ной ситу­а­ции, сделать иначе.

Пред­ставьте, что ваш сын (пред­поло­жим, Том) только что пришел.

— Привет, Том. Как у тебя сегодня дела, все успел сделать?

— Мам, тебе обя­за­тельно спра­ши­вать о каждой мелочи? Давай ты меня оставишь в покое, хотя бы на время! Папа где?

— Я не знаю, куда он пошел. Мы дого­ва­ри­вались поехать в магазин, так что он должен вот-вот вер­нуться домой.

— Мам, скажи честно, ты умеешь делать что-нибудь, кроме покупок? Ты что, только и думаешь о том, как бы потра­тить деньги?

К этому моменту вы уже готовы отправить Тома в его комнату или даже при­гро­зить оставить его на неделю без машины. Не надо этого делать. Попро­буйте вместо гото­вого ответа сказать что-то вроде этого:

— Что-то ты у нас сердит сегодня. Не хочешь рас­ска­зать, что у тебя стря­слось? Мы с тобой оба знаем, что я не лезу в твои дела и кроме покупок зани­ма­юсь массой других дел.

Скорее всего, Том не сядет сразу с вами за стол и не начнет вып­ле­с­ки­вать нако­пив­ши­еся про­блемы, но вполне может быть, что позже он подойдет к вам и скажет: «Мам, меня оштра­фо­вали, когда я ехал по делам. Боюсь, папа разо­з­лится».

Вряд ли Том при­не­сет прямые изви­не­ния, но поста­ра­ется сказать, что его вспышка к вам не имела ника­кого отно­ше­ния.

То, как вы обо­шлись с его гневом, поз­во­лило ему «стравить пар» и на остыв­шую голову поду­мать о его причине. Если бы вы сразу же отправили его в комнату, эта злость так и оста­лась бы внутри него, что могло бы ему навре­дить. Гнев — явление само по себе нор­маль­ное. Если его выра­же­ние при­об­ретает опасные формы, тогда следует при­ни­мать меры и учиться его кон­тро­ли­ро­вать.

Детей следует научить тому, что чувство гнева вполне нор­мально. Мы должны помочь им нау­читься выра­жать это чувство зрелым, нераз­ру­ши­тель­ным спо­со­бом, отдавая себе отчет в том, что послу­жило его источ­ни­ком. Такой навык потре­бует времени и усилий, но он просто необ­хо­дим для здо­ро­вых отно­ше­ний.

Перед тем как учить ребенка правильно выра­жать свой гнев, обра­тите вни­ма­ние на то, как это делаете вы сами. Часто дети просто копи­руют модель пове­де­ния роди­те­лей.

Поз­вольте мне рас­ска­зать вам о Греге и Кэрол Уоссел. Они пришли ко мне потому, что их сын Эндрю был пойман на курении травки. В ходе нашей сов­мест­ной работы мы узнали, что нар­ко­ма­ния Эндрю была связана с его нес­по­соб­но­стью выра­жать свой гнев над­ле­жа­щим образом.

На нашей первой встрече Уосселы нерв­ни­чали, но ста­рались как можно больше рас­ска­зать о своем сыне.

— Вот что я вам скажу, доктор Кэм­п­белл, Эндрю скоро станет совсем ник­чемным чело­ве­ком, — начал Грег. — Я никогда не видел таких небла­го­дар­ных детей, как он. Да, я в его воз­ра­сте, если бы получил хоть часть воз­мож­но­стей, которые есть у него, был бы просто счаст­лив! А этот что делает? Он плюет на все, водится со всякими типами и курит мари­ху­ану! Я не понимаю! Я уже сказал Кэрол, что по этому парню ремень плачет!

— Хватит, Грег, — вме­ша­лась его жена, — Эндрю не всегда был таким, к тому же его только раз видели курящим эту мари­ху­ану. Давай лучше попро­сим доктора Кэм­п­белла объ­яс­нить нам, что про­ис­хо­дит. Я не думаю, что наш Эндрю — плохой мальчик. С ним просто что-то про­ис­хо­дит.

— Давайте мы сначала пого­во­рим с каждым из вас в отдель­но­сти, — пред­ло­жил я, — а потом мы вместе решим, как нам быть. Мне будет легче во всем разо­браться, если я смогу узнать каждого из вас лично.

Во время наших встреч я раз­го­ва­ри­вал с каждым членом семьи и быстро узнал, что Грег очень вспыль­чив и что Эндрю часто испы­ты­вал на себе при­ступы гнева своего отца, хотя не имел к этому ника­кого отно­ше­ния. Как только Грег стал пони­мать, что насто­я­щей при­чи­ной его гнева были пережи­ва­ния и страхи за его работу, он увидел, как был не прав по отно­ше­нию к Эндрю.

Понятно, что, когда роди­тели устают или чем-то оза­бо­чены, пове­де­ние под­ростка может легко спро­во­ци­ро­вать гнев. Слишком часто взро­с­лые вып­ле­с­ки­вают свой гнев на детей, которые не всегда его про­во­ци­руют своими поступ­ками. Это очень опасно для обеих сторон. Ничто не может так быстро нару­шить общение между взро­с­лым и под­рост­ком, как плохо кон­тро­ли­ру­е­мый гнев.

Я пред­ло­жил Грегу и Кэрол несколько спо­со­бов, бла­го­даря которым можно кон­тро­ли­ро­вать про­я­в­ле­ние своих эмоций, а также посо­вето­вал выде­лять каждый день какое-то время, чтобы побыть в оди­но­че­стве. В такие минуты полезно поду­мать о чем-то при­ят­ном, послу­шать любимую музыку, чтобы избавиться от умствен­ного напря­же­ния. Я так же пред­ло­жил им вни­ма­тель­нее отне­стись к своему меню, поскольку здо­ро­вая пища может зна­чи­тельно снизить раз­дра­жи­тель­ность.

Грег как-то не выдер­жал:

— Но, доктор Кэм­п­белл, — вос­клик­нул он, — пред­поло­жим, мы все это будем делать. Но что плохого в том, что человек время от времени будет сер­диться?

— В этом нет ничего плохого, Грег, — ответил я, — главное — пони­мать источ­ник своей злости и уметь изви­ниться перед своим сыном, если наго­во­рил или сделал что-то лишнее. В таком случае вы нау­чи­тесь обра­щаться со своим гневом как зрелый, взро­с­лый человек и сможете научить этому сына.

Уосселы начали пони­мать, что вол­не­ния Грега заста­в­ляли его срывать свой гнев на Эндрю, раз­ру­шая тем самым отно­ше­ния между ними.

Теперь я решил пред­ло­жить им советы, бла­го­даря которым они смогут помочь Эндрю спра­в­ляться со своим гневом. Но сначала нужно было пого­во­рить об этом со всеми вместе.

Эндрю совсем не хоте­лось раз­го­ва­ри­вать со мной в при­сут­ствии роди­те­лей. Он чув­ство­вал себя не ком­фортно в при­сут­ствии отца, но по ходу раз­го­вора он немного рас­сла­бился.

— Ты когда-нибудь бывал так сердит, что тебе хоте­лось что-нибудь разбить? — спросил я его.

— Да, я даже один раз так и сделал. Правда, я тогда здорово получил от отца.

— Ты получил потому, что разбил зеркало, которое я подарил твоей матери на день рожде­ния, — встрял Грег.

— Знаешь, Эндрю, я могу тебе пред­ло­жить несколько советов, как можно напра­в­лять и кон­тро­ли­ро­вать свой гнев. У меня есть целый список раз­лич­ных спо­со­бов, которые помо­гают разным людям. Давай про­читаем его вместе и посмо­трим, не подойдет ли тебе один из этих спо­со­бов.

Я показал ему пять этапов, запи­сан­ных в самом начале листа:

• Логич­ное и кон­струк­тив­ное мыш­ле­ние.

• Выяс­не­ние пер­во­на­чаль­ной причины гнева.

• Кон­цен­тра­ция гнева на его источ­нике.

• Поиск выхода.

• При­ят­ное пове­де­ние.

Я объ­яс­нил, что эти этапы пред­ста­в­ляют собой иде­аль­ный способ обра­ще­ния с гневом. Рас­сер­жен­ный человек должен сохра­нять спо­соб­ность раз­мыш­лять логи­че­ски и кон­струк­тивно, дви­гаться вперед по сле­ду­ю­щим этапам и в резуль­тате быть спо­соб­ным на при­ят­ное пове­де­ние. Дальше я показал Уос­се­лам на другой список в конце листа:

• Непри­ят­ное пове­де­ние, крики.

• Бранная речь.

• Пере­ме­ще­ние гнева с его источ­ника на другие объекты, не имеющие к нему отно­ше­ния.

• При­со­е­ди­не­ние к пер­во­на­чаль­ному гневу других претен­зий.

• Выме­ще­ние гнева на пред­метах.

• Раз­ру­ше­ние пред­метов.

• Сло­вес­ная агрес­сия.

• Эмо­ци­о­нально-деструк­тив­ное пове­де­ние.

• Физи­че­ское насилие.

• Пас­сив­ная агрес­сия.

Я объ­яс­нил, что пас­сив­ная агрес­сия явля­ется самым непро­дук­тив­ным спо­со­бом выра­же­ния гнева, а физи­че­ское насилие — самым неже­ла­тель­ным. Эмо­ци­о­нально-деструк­тив­ное пове­де­ние, неу­пра­в­ля­е­мое выра­же­ние сильных эмоций через раз­ру­ше­ние пред­метов или стрем­ле­ние при­чи­нить себе или другим боль лишь на шаг отстают от физи­че­ского насилия. Раз­бра­сы­ва­ние вещей и крик наи­ме­нее вре­до­носны из всего списка, но по-преж­нему далеки от иде­аль­ного способа пове­де­ния.

— Что ты об этом думаешь? — спросил я Эндрю.

— Ну, я не бью людей, когда злюсь, — начал он, — и никаких пред­метов, кроме мами­ного зеркала, не раз­ру­шал. Правда, вещи могу раз­бро­сать. Я не понимаю, мне что, больше нельзя злиться? У меня не полу­чится.

— Нет, конечно, Эндрю. Ребята в четыр­на­дцать лет иногда могут разо­з­литься. На самом деле, гнев — явление нор­маль­ное. Только вот раз­бра­сы­ва­ние вещей не совсем нор­мально. Поэтому мы с тобой будем учиться выра­жать свой гнев зрелым, нераз­ру­ши­тель­ным спо­со­бом. За один день нам не управиться, но я рад видеть, что ты сам хочешь раз­ре­шить свои про­блемы, поэтому я думаю, что на это у нас уйдет совсем немного времени.

— Эндрю — хороший мальчик, доктор Кэм­п­белл. Он уже много сделал, чтобы изме­ниться, и он обя­за­тельно все сделает правильно, — сказала его мать.

Я тоже думаю, что все будет хорошо. Уосселы — любящая семья, при­знав­шая свои ошибки, они ста­ра­ются найти выход из сло­жив­шейся ситу­а­ции. Я дого­во­рился, что они будут поощрять Эндрю к тому, чтобы он правильно выражал свой гнев и следил за тем, как это про­ис­хо­дит. В данном случае будет уместно даже похвалить его, когда он сумеет выра­зить свои чувства, затем обсу­дить тот выбран­ный им способ, который ока­жется неже­ла­тель­ным, напри­мер раз­бра­сы­ва­ние пред­метов.

— Главное, — будьте тер­пе­ливы, — особо отметил я, — помните о том, что гнев — нор­маль­ная чело­ве­че­ская эмоция, и под­дер­жи­вайте Эндрю в выра­же­нии этой эмоции и в посте­пен­ном пере­ходе от одной ступени к другой. К сожа­ле­нию, роди­тели часто ожидают от детей зрелого подхода к своим эмоциям и пережи­ва­ниям, не научив их эле­мен­тар­ным вещам. Мы пре­красно пони­маем, что само по себе ничего не придет. Помните, способ выра­же­ния гнева явля­ется частью лич­но­сти вашего ребенка.

Как мы видим на примере Уос­се­лов, гнев может стать источ­ни­ком серьезных проблем. Неу­ме­ние отца справиться со своим гневом вызвало такую обиду у сына, что Эндрю отдалился от семьи. Мальчик не только стал про­я­в­лять неу­ва­же­ние к старшим, но и позна­ко­мился с нар­коти­ками. Я очень рад, что роди­тели Эндрю привели его ко мне до того, как мальчик стал пода­в­лять свой гнев. Этот способ обра­ще­ния с эмо­ци­ями зача­стую при­во­дит под­рост­ков к еще более серьезным про­бле­мам.

Посто­ян­ное пода­в­ле­ние эмоций, осо­бенно гнева, явля­ется самой большой при­чи­ной, под­тал­ки­ва­ю­щей моло­дежь к нар­коти­кам. Поскольку рас­сер­жен­ные дети стре­мятся оты­граться на людях, оли­це­тво­ря­ю­щих власть, а эти люди утвер­ждают, что нар­котики упо­тре­б­лять нельзя, что, по-вашему, эти рас­сер­жен­ные под­ростки сделают в первую очередь? Разу­ме­ется, попро­буют нар­котики. Чаще всего люди сами не осо­знают, что упо­тре­б­ляют нар­котики только для того, чтобы сделать кому-то назло.

Чаще всего гнев воз­ни­кает у детей, когда их эмо­ци­о­наль­ные нужды не находят удо­вле­тво­ре­ния. Для того чтобы нор­мально раз­ви­ваться, ребенок обя­за­тельно должен ощущать себя любимым роди­те­лями или опе­ку­нами. Посто­ян­ный отказ в любви и вни­ма­нии со стороны роди­те­лей крайне опасен для здо­ро­вья ребенка. В таком случае нар­котики быстро ста­но­вятся обман­чи­вым спа­се­нием от боли и гнева.

Дети, рас­ту­щие в непол­ных семьях или в семьях, где оба роди­теля рабо­тают, больше всего под­вер­жены гневу. Здесь причину воз­ник­но­ве­ния гнева легко объ­яс­нить с логи­че­ской точки зрения: у роди­те­лей просто не хватает времени про­я­вить любовь к своим детям. Когда оба роди­теля выну­ждены рабо­тать, то им при­хо­дится при­кла­ды­вать вдвое больше усилий для того, чтобы пре­до­ставить своим детям ста­биль­ное, любящее окру­же­ние для правиль­ного раз­ви­тия. Найти время и про­де­мон­стри­ро­вать любовь к своим детям можно, но для этого потре­бу­ется опре­де­лен­ная собран­ность. Главное — помнить о том, как это важно.

Дети легко вос­при­ни­мают отсут­ствие рядом с ними одного из роди­те­лей как отсут­ствие любви. Это ощу­ще­ние инстин­к­тивно воз­ни­кает у них в самом раннем воз­ра­сте. Пред­ставьте себе годо­ва­лого малыша, чьи роди­тели оставили его с няней, уехав отдох­нуть на выход­ной. Когда они воз­вра­ща­ются, он не бежит к ним нав­стречу, а, напротив, оста­ется сидеть на коленях у няни. Сложно себе пред­ставить, но годо­ва­лый малыш спо­со­бен чув­ство­вать гнев на своих роди­те­лей. Малыш может рас­сер­диться из-за того, что его лишили любви и вни­ма­ния роди­те­лей на целые выход­ные! Многие дети из непол­ных семей или семей, где роди­тели рабо­тают, при­рав­ни­вают отсут­ствие одного из роди­те­лей к отсут­ствию любви, и в резуль­тате гнев сопро­во­ждает их по жизни с самого раннего детства. Я не знаю ничего настолько важного для детей, как без­у­слов­ная любовь их роди­те­лей, которая помо­гает им и под­дер­жи­вает их в сложный период взро­с­ле­ния.

Я должен сказать, что даже самые любимые из детей попреж­нему могут испы­ты­вать гнев. Как мы уже гово­рили, гнев — это совер­шенно нор­маль­ная эмоция. Поэтому не стоит чув­ство­вать себя вино­ва­тым, когда ваш малыш или незави­си­мый под­ро­сток начнет выра­жать свой гнев. Главное — чтобы этот гнев не оста­вался в глубине души и не пре­вра­щался в пас­сив­ную агрес­сию по мере взро­с­ле­ния чело­века.

Я подробно рас­ска­зы­вал о пас­сив­ной агрес­сии в главе 7 моей пре­ды­ду­щей книги, «Как любить своего под­ростка» (на примере Виктора), здесь я затрону эту тему вкратце, чтобы пока­зать связь между гневом и нар­коти­ками.

Пас­сив­ная агрес­сия — это нео­со­знан­ное нега­тив­ное про­я­в­ле­ние пода­в­ля­е­мого гнева, которое может быть и у ребенка, и у взро­с­лого. Такая агрес­сия может про­я­в­ляться по-разному: опо­з­да­ния, гримасы, забыв­чи­вость, упрям­ство или наме­рен­ная неуспе­ва­е­мость в школе. Лич­но­сти, под­вер­жен­ные пас­сив­ной агрес­сии, не под­чи­ня­ются прави­лам и не оправ­ды­вают воз­ло­жен­ных на них ожи­да­ний, они часто отка­зы­ва­ются под­чи­няться офи­ци­аль­ным пред­стави­те­лям власти.

Такое пове­де­ние нор­мально только в один период жизни чело­века: где-то в воз­ра­сте с 12 до 17 лет. Вы заметили пере­мены в харак­тере своего ребенка по дости­же­нию 13 лет? Вы заметили, каким он стал умным (по его мнению), а вы — отстав­шими от жизни (опять же, в соот­вет­ствии с его сужде­ни­ями)? Он стал выра­жать свое недо­воль­ство по любому поводу и даже без него, а слово «нет» прочно посе­ли­лось в его актив­ном сло­вар­ном запасе? Не вол­нуйтесь. Ваш ребенок просто стал под­рост­ком. Он опе­рился и пыта­ется вылететь из гнезда, пережи­вая сложный, подчас даже мучи­тель­ный период в своей жизни.

Я могу посо­вето­вать вам при­ем­ле­мые способы, с помощью которых ваш ребенок мог бы выра­жать свой гнев, пока тот не начал при­чи­нять ему вред. Напри­мер, вы знаете под­ростка, у кото­рого комната была бы посто­янно чисто убран­ной? Посто­ян­ный бес­по­ря­док — это тоже одно из про­я­в­ле­ний пас­сив­ной агрес­сии. Если ребенок вос­питан в здо­ро­вом окру­же­нии, он сам выберет без­вред­ный способ избавиться от своего гнева, напри­мер, надев дырявые носки, неряшливо ведя себя за столом или отка­зы­ва­ясь убирать комнату.

Вы гово­рите ребенку, что комната должна чистой, а ваша дочь сохра­няет ее в прежнем, «раз­гром­лен­ном» виде. Заме­ча­тельно! Вы не даете пас­сив­ной агрес­сии рас­про­стра­ниться за пределы ее спальни. Скажите, с чем легче жить: с нар­ко­ма­нией или с раз­бро­сан­ными вещами?

Вы должны помнить, что пол­но­стью пре­дот­вра­тить пас­сив­ную агрес­сию нельзя. Эти про­я­в­ле­ния бес­со­зна­тельны, а под­со­зна­ние не руко­вод­ству­ется поняти­ями морали и не раз­де­ляет плохое и хорошее. Оно ощущает нор­маль­ную эмоцию гнева и находит ей выход, потому что так должно быть. Если этот гнев находит свое сло­вес­ное выра­же­ние или ребенок научен другому безо­пас­ному способу выра­же­ния своих эмоций, то он посте­пенно повзро­с­леет и пре­вра­тится в ответ­ствен­ного, нрав­ственно здо­ро­вого взро­с­лого.

Излишне пода­в­ля­е­мый гнев при­ве­дет к тому, что пас­сив­ная агрес­сия задер­жится дольше обык­но­вен­ного или прочно посе­лится в жизни уже взро­с­лого чело­века.

На примере Джони Олтона хорошо пока­зано, как гнев может стать основ­ной при­чи­ной нар­ко­зави­си­мо­сти. Его роди­тели любят маль­чика, но его мать настолько погло­щена пре­о­до­ле­нием тягот жизни с мужем-алко­го­ли­ком, что прак­ти­че­ски никак не пока­зы­вает свою любовь к сыну. А отец слишком занят борьбой со своим алко­го­лиз­мом и на сына у него просто не хватает времени.

Когда Джонни пришел ко мне впервые, его гнев был оче­ви­ден. Он не желал раз­го­ва­ри­вать.

— Я не знаю, зачем меня сюда отправили, — жало­вался он. — Моему отцу это надо больше, чем мне.

— Что ж, может, и он придет сюда когда-нибудь, и мы с ним позна­ко­мимся, — сказал я.

— Не рас­счи­ты­вайте на это, — с сар­каз­мом ответил Джонни. — Мне никогда не уда­ва­лось при­влечь его вни­ма­ние к своей особе, так что вы зря решили, что сможете это сделать.

— Как вы ладите с отцом, Джонни?

— Так и ладим. Он раз­го­ва­ри­вает со мной, когда у него закан­чи­ва­ется выпивка, и орет, что я ее выпил. Послу­шайте, я не пью. У меня есть сред­ства получше этого, чтобы рас­сла­биться. Я говорю ему, что он спятил, и он знает об этом. Потом моя мать начи­нает кричать. Она тоже все валит на меня. Не знаю, поумнеет ли она когда-нибудь?

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что она до сих пор не пони­мает, что ее муж — алко­го­лик. Нет, может, она и знает об этом, но при­зна­вать не хочет. Ей проще во всем обви­нить меня, потому что я не побью ее за это. А мой отец уже пару раз поко­ла­чи­вал ее.

— Мне очень жаль, Джонни. Тебе, должно быть, очень больно это при­ни­мать.

— Да ерунда. Я просто сма­ты­ва­юсь и делаю пару само­кру­ток с дру­зьями. К тому времени, как я воз­вра­ща­юсь домой, мои предки уже давно спят.

Источ­ник гнева Джонни оче­ви­ден. Правда, есть еще один источ­ник этих эмоций, не лежащий на поверх­но­сти: у него рас­стройство вни­ма­ния. Даже если бы оба роди­теля пока­зы­вали ему свою любовь, он все равно не смог бы ее аде­кватно вос­при­нять. У Джонни нет задер­жки умствен­ного раз­ви­тия — он просто не может вос­при­ни­мать пись­мен­ную речь. В меди­цине это назы­ва­ется дислек­сией, которая про­я­в­ля­ется в затруд­не­ниях при чтении, что зна­чи­тельно ослож­няет учебу. Ребенок, стра­да­ю­щий дислек­сией, пере­во­ра­чи­вает буквы или сме­ши­вает их внутри слова так, что его смысл теря­ется.

Вы можете себе пред­ставить, каким испы­та­нием для Джонни ста­но­вился каждый день занятий. Добавьте к этому воз­вра­ще­ние домой к отцу-алко­го­лику, и вы легко поймете, почему в этой картине поя­ви­лись нар­котики. Они помогли Джонни «рас­сла­биться», в то время как ни одна сфера его жизни не была спо­собна доставить ему удо­воль­ствие.

Джонни при­хо­дит к нам в клинику раз в неделю. Иногда с ним при­хо­дит его мать. Она изо всех сил ста­ра­ется помочь Джонни, и им еще многое пред­стоит сделать.

У Пегги Уильямс совсем иная история: она все время знала, что мама любит ее, но ей никогда не поз­во­ля­лось выра­жать гнев, который испы­ты­вает любой нор­маль­ный человек, осо­бенно под­ро­сток. Каждый раз, когда она пыта­лась обсу­дить свой гнев или рас­те­рян­ность из-за какой-то кон­крет­ной ситу­а­ции, девочка полу­чала валиум и пред­ло­же­ние успо­ко­иться.

Как-то она сидела напротив меня в глу­бо­кой задум­чи­во­сти, затем быстро взгля­нула мне в глаза и сказала:

— Знаете, доктор Кэм­п­белл, мне ведь никогда не раз­ре­шали покри­чать или попла­кать, когда я злилась. Моим друзьям это было можно. Когда подружки мне рас­ска­зы­вали, как они спорили со своими мате­рями, я не верила своим ушам. Если я начну раз­го­ва­ри­вать со своей матерью о чем-то серьез­ном, она просто меняет тему раз­го­вора или говорит, что спорить — это некра­сиво. Неужели спорить и вправду нельзя?

— А ты что думаешь, Пегги? Ты никогда не спорила со своими дру­зьями, чтобы потом прийти к общему решению?

— Я спорила на клас­с­ных собра­ниях о неко­то­рых вещах, кото­рыми нам сле­до­вало бы заняться, но там обычно никто ни на кого на самом деле не злится. А недавно мы с подруж­кой пос­по­рили из-за туфель, но потом все выяс­нили. Мне было даже приятно выска­зать все, что я думала. Жаль, что моя мама этого не пони­мает. Она, навер­ное, была пай-девоч­кой в свое время. Она так не любит спорить, что мне кажется, что она в жизни ни с кем не руга­лась. Может быть, наш отец потому и ушел, что мать никогда на него не сер­ди­лась. Она никогда с ним ни о чем не раз­го­ва­ри­вала, а просто была рядом.

— Пегги, ты пони­ма­ешь, что, упо­тре­б­ляя нар­котики, ты выра­жа­ешь свой гнев на мать?

— Нет, доктор, я ста­ра­юсь никогда на нее не злиться. Мне кажется, ее это просто убьет.

— Я знаю, Пегги. Ты ста­ра­ешься не спорить с матерью и не кричать на нее, но глубоко внутри, даже не осо­зна­вая этого, ты чув­ству­ешь злость на мать и с помощью нар­коти­ков пыта­ешься ей это выра­зить.

— Так что же, это про­ис­хо­дит бес­со­зна­тельно? То есть вы хотите сказать, что я понимаю, что спорить с ней бес­по­лезно, и нар­коти­ками вымещаю на ней свою злость? Ого! Я об этом так никогда не думала!

— Это одна из причин, Пегги. Тому, что ты упо­тре­б­ля­ешь нар­котики, есть и другие причины, но важно, что ты начала пони­мать основ­ную причину.

Мне было радостно видеть, что Пегги начала иначе смо­треть на свои отно­ше­ния с матерью. Я знал, что им еще пред­стоит многое пройти вместе, но, по крайней мере, они уже всту­пили на правиль­ный путь.

Если исполь­зо­вать для моих пер­со­на­жей про­цен­т­ную систему оценки реакции детей на пред­стави­те­лей власти, то Пегги я бы дал 25%. За годы работы я пришел к выводу, что такой подход очень удобен, и говорил об этом в своей книге «Как любить своего под­ростка» (на примере Виктора). Давайте попы­та­емся пред­ставить себе, что про­ис­хо­дит с детским гневом. Как показал опыт, 75% детей реа­ги­руют на власть сле­ду­ю­щим образом: «Уби­райтесь из моего мира! У меня впереди целая жизнь, и мне не нужны в ней совет­чики!». Осталь­ные 25% вос­при­ни­мают ее при­мерно таким образом: «Я поста­ра­юсь сделать все, что вы скажете». В каждой лич­но­сти эти мотивы пред­ста­в­лены в разной степени, но в основ­ном детей можно разбить на эти две под­группы.

Джонни Олтон отно­сится к 75%. Что бы ни гово­рили ему его учителя или роди­тели, он все равно сделает по-своему. Пегги же больше всего хочет угодить своей матери, друзьям, учи­те­лям и всем осталь­ным, кто имеет зна­че­ние в ее жизни.

Для роди­те­лей очень важно сво­е­вре­менно понять, к какой группе отно­сится их ребенок, чтобы вести себя с ним соот­вет­ственно. У тех, кто отно­сится к 75%, редко воз­ни­кают про­блемы с выра­же­нием гнева, поэтому здесь роди­те­лям следует уделить больше вни­ма­ния обу­че­нию выра­жать этот гнев кон­струк­тив­ным спо­со­бом. Дети, отно­ся­щи­еся к 25%, чаще всего внешне тихи и нез­ло­бливы, но они держат весь свой гнев внутри, что, как мы уже гово­рили, очень опасно для раз­ви­тия лич­но­сти. Такие дети не выра­жают свой гнев открыто, потому что не хотят соз­да­вать проблем. Поэтому основ­ной ошибкой роди­те­лей таких детей ста­но­вится недо­ста­ток вни­ма­ния к нужде ребенка (вполне есте­ствен­ной) выра­жать свои эмоции. Эти дети так легки в общении, что роди­тели просто забы­вают, что они, как все люди, тоже спо­собны испы­ты­вать гнев и разоча­ро­ва­ние, которые им необ­хо­димо нау­читься выра­жать.

Обе кате­го­рии детей могут впадать в депрес­сию из-за пода­в­ля­е­мого гнева, но все же кате­го­рия «25%» под­вер­жена этому больше осталь­ных. Пожа­луйста, поймите, что не суще­ствует плохих или хороших типов лич­но­сти, — они просто все разные. Кате­го­рия «75%» нужда­ется в том, чтобы их научили правильно выра­жать свой гнев, а кате­го­рия «25%» должна нау­читься не заго­нять его внутрь себя. Я знаю доста­точно много заме­ча­тель­ных людей, пред­стави­те­лей обеих опи­сан­ных кате­го­рий.

В моей семье живут пред­стави­тели обеих кате­го­рий. Наш сын Дейвид отно­сится к «75%». Он славный молодой человек, неплохо учится на втором курсе кол­ле­джа. Мы очень гор­димся им (как и всеми своими детьми). О том, что Дейвид отно­сится к «75%», мы с женой поняли уже с самого его рожде­ния. Он всегда при­дер­жи­вался правила «я сам!» и не испы­ты­вал никаких затруд­не­ний в том, чтобы выра­зить свой гнев. Мы ста­рались быть очень вни­ма­тель­ными, наша задача была не под­тол­к­нуть его к тому, чтобы он стал этот гнев пода­в­лять.

Дейл, в отличие от своего брата, пред­стави­тель «25%». Он всегда был очень мягким маль­чи­ком. Пэт и я всегда следили за тем, чтобы он выпус­кал свой гнев наружу. Когда мы заме­чали, что он как-то осо­бенно тих и мол­чалив, мы ста­рались вовлечь его в раз­го­вор, который выводил его на то, чтобы он сказал, чем рас­строен.

Не стоит думать, что вам следует при­ни­мать меры каждый раз, когда ваш ребенок не в настро­е­нии раз­го­ва­ри­вать. Чаще всего роди­тели знают разницу между мол­чали­вым настро­е­нием и тяжелым мол­ча­нием и могут на это отре­а­ги­ро­вать над­ле­жа­щим образом. Я лишь хочу под­чер­к­нуть важ­ность выра­же­ния гнева в раз­ви­тии любого ребенка. В осво­бо­жде­нии от нако­пив­шихся эмоций нужда­ются все дети без исклю­че­ния, и мы должны научить их делать это самым опти­маль­ным образом.

Я рас­скажу вам еще одну историю, но сначала хочу пре­ду­пре­дить, что если ваш ребенок отно­сится к «25%», это ни в коем случае не значит, что у него обя­за­тельно будет депрес­сия и он попы­та­ется нало­жить на себя руки. Я просто хочу вам пока­зать, что может слу­читься, если ребенку не поз­во­ляют выра­жать свой гнев.

Джоан — шест­на­дца­ти­лет­няя, хорошо вос­питан­ная хрупкая девочка. Она отно­сится к типич­ным разоча­ро­ван­ным, пода­в­лен­ным «25%».

— Мне ста­но­вится так стыдно, когда я понимаю, что не могу оправ­дать ожи­да­ний моих роди­те­лей, — как-то сказала она, сидя, свер­нув­шись клу­боч­ком, в кресле моего офиса. — Пони­ма­ете, доктор, мне всегда каза­лось, что инте­ресы других людей важнее моих соб­ствен­ных. Я и сейчас так думаю. Мне легче им угодить, чем пос­по­рить с ними.

— Неужели, Джоан? — перебил я ее. — Ты сейчас очень несчаст­ный человек. Разве ты менее важна, чем любой другой человек?

— Навер­ное, важна. Вы просто не знаете моих роди­те­лей. Мне всегда было проще сделать так, как они хотят, чем пере­с­по­рить их. Напри­мер, мне всегда легко дава­лась гим­на­стика, но на послед­них сорев­но­ва­ниях мне не доста­лось первое место. После сорев­но­ва­ния папа стал гово­рить мне, где я оши­б­лась, и вместо того, чтобы сказать ему, что я просто не чув­ство­вала себя на уровне, мне стало стыдно, и я поо­бе­щала ему, что поста­ра­юсь улуч­шить резуль­тат. Так было всегда, но теперь мне все равно. Мне уже не важно, довольны они мной или нет. Пред­ста­в­ля­ете, моя мама никогда не злится! Она гово­рила мне с самого детства, что выра­жать чувства, осо­бенно гнев, — это дурной тон, и не идет девушке. Вот и я, навер­ное, чтобы ей было приятно, тоже не злюсь. По крайней мере, внешне этого не видно. Только у меня полу­ча­ется так: внутри я чув­ствую злость и стыд одно­вре­менно. Вы меня пони­ма­ете, доктор Кэм­п­белл?

— Конечно, понимаю, Джоан. Я понимаю, как ты бываешь рас­стро­ена в такие минуты.

— Не знаю, пони­ма­ете вы или нет. Может ли вообще это кто-нибудь понять... Я, навер­ное, сми­ри­лась. Только вот ока­за­лась тут, у вас. Вы уже знаете, что я пыта­лась совер­шить само­у­бийство? Вы, должно быть, думаете, что я глупая.

Нет, я совсем не считал Джоан глупой. Я знал, что ей очень больно и что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь ей и ее семье пройти через это испы­та­ние. Девочка не только попы­та­лась нало­жить на себя руки, она стала при­ни­мать нар­котики.

Как я уже говорил, гнев явля­ется основ­ным фак­то­ром, вли­я­ю­щим на поя­в­ле­ние тяги к нар­коти­кам. Пода­в­ля­е­мый гнев выли­ва­ется в пас­сив­ную агрес­сию, которая в свою очередь обла­дает мощным потен­ци­а­лом для уни­что­же­нию лич­но­сти чело­века. Поскольку нар­котики запре­ща­ются властью, они ста­но­вятся очень при­тя­га­тель­ными для под­рост­ков, которые не умеют обра­щаться со своим гневом. Нар­котики могут стать «лекар­ством» от боли, яркими крас­ками, на миг насы­ща­ю­щими без­ра­дост­ную жизнь.

Шест­на­дца­ти­лет­ний Анждело изо всех сил ста­рался изо­б­ра­зить совер­шен­ного джен­тль­мена, но нео­прят­ная одежда и неу­хо­жен­ные волосы выда­вали его истин­ную натуру. Весь его внешний вид был вызовом всему миру и всем прави­лам. Его черные глаза рас­сы­пали искры от злости. Его напускные манеры были бы почти комич­ными, если бы не серьез­ность ситу­а­ции, в которой он ока­зался.

— Здрав­ствуй, Анджело. Как у тебя сегодня дела? — начал я наш первый раз­го­вор.

— У меня все заме­ча­тельно, бла­го­дарю вас, — ответил он в своей наи­у­чти­вейшей манере и улыб­нулся.

Я понял, что завя­зать с ним раз­го­вор будет не легко. Я сделал вид, что читаю его доку­менты, чтобы занять этим паузу в раз­го­воре. Он заерзал на стуле. Ему явно не хоте­лось нахо­диться в моем каби­нете. В конце концов он нарушил мол­ча­ние.

Нет ли в этих бумагах чего-нибудь, что могло бы помочь мне побы­стрей со всем этим покон­чить? Не совсем понимаю, что я здесь делаю.

— Давай посмо­трим. Здесь сказано, что тебя дважды гос­питали­зи­ро­вали из-за пере­до­зи­ровки нар­коти­ками. Это правда?

— Да, но это уже в прошлом.

— Когда твоя мама дого­ва­ри­ва­лась о встрече со мной, она сказала, что ты хочешь пого­во­рить с кем-то о своем при­стра­стии к нар­коти­кам. Она сказала правду?

— Да, мне при­хо­дится много чего гово­рить, чтобы она меня оставила в покое.

— Что, напри­мер?

— Напри­мер, быть очень веж­ли­вым со ста­руш­кой, живущей напротив, потому что, если я этого не сделаю, клянусь, мать оторвет мне голову. Она может такое устро­ить, когда разо­з­лится! А если я разо­з­люсь, то она меня просто убьет! И еще: я просто обязан ходить с ней в церковь каждое вос­кре­се­нье. Если я посмею сказать, что не хочу этого делать, то она сядет и будет рыдать и рас­ска­зы­вать, как она изо всех сил ста­ра­ется сделать меня хорошим маль­чи­ком, и все такое. Проще сделать то, что она хочет, чем все это выслу­ши­вать.

— Неужели в церкви так плохо?

— В общем-то, нет. Просто время от времени мне хочется заняться в вос­кре­се­нье чем-то другим, напри­мер поспать. А она так заво­дится, начи­нает гово­рить мне, что Бог меня обя­за­тельно накажет, ну и всякую такую чепуху. Я раньше думал, что Бог — парень непло­хой, пони­ма­ете? Но моя мама спо­собна пере­у­бе­дить кого угодно. Она может запу­гать Им до полу­смерти и не дает мне вставить и слова. Она вам такие кары небес­ные изо­б­ра­зит, стоит только открыть рот и ока­заться чем-нибудь недо­воль­ным. Дома сидеть — просто тоска, так что я быстро делаю свою работу и ста­ра­юсь смыться при первой же воз­мож­но­сти.

— Сколько тебе было лет, когда ты начал упо­тре­б­лять нар­котики?

— Навер­ное, две­на­дцать или один­на­дцать, не помню. У парней возле бас­кет­боль­ной пло­щадки всегда был лишний «косячок», и мне дали попро­бо­вать. Все было просто. Я чув­ство­вал себя крутым, мне понрави­лось, и я про­дол­жал. Потом это вошло в при­вычку. Поду­ма­ешь! Пока мамочка считала меня «хорошим маль­чи­ком», который по суб­бо­там играл в бас­кет­бол, как все при­лич­ные дети, она была счаст­лива. Я решил, что чем меньше она знает, — тем лучше. Так что пере­до­зи­ровка вышла слу­чайно. Мне просто под­су­нули дрянь.

Анджело забыл про «лоск» и начал делиться своими мыслями.

— А как насчет второй пере­до­зи­ровки, Анджело?

— Не знаю. Навер­ное, стал умни­чать и намешал всякой гадости. Это ока­за­лось плохой идеей.

Вот что может про­и­зойти, если в семье не поз­во­ляют выра­жать или при­зна­вать свой гнев. На примере Анджело мы видим, нас­колько опасным может стать пода­в­ля­е­мый гнев, который вовремя не вышел наружу. Гнев про­я­вится в любом случае, раньше или позже. Это только дело времени и обсто­я­тель­ств.

В про­цессе борьбы с нар­ко­ма­нией, пожалуй, сложнее всего убедить роди­те­лей, нас­колько важно уметь открыто выра­жать свой гнев. Когда я начинаю гово­рить о том, что детей следует учить обра­щаться со своим гневом и что это невоз­можно сделать, если под­ростку запре­щено выра­жать его сло­весно, многие со мной начи­нают спорить. Они считают, что вер­баль­ная агрес­сия — это форма все­до­з­во­лен­но­сти и рас­пу­щен­но­сти и обя­за­тельно при­ве­дет к таким некон­тро­ли­ру­е­мым про­я­в­ле­ниям, как крик, скан­далы и другие издер­жки дурного вос­пита­ния. Это действи­тельно может про­и­зойти, если не учить ребенка в будущем обра­щаться с гневом более при­ем­ле­мым спо­со­бом. (Эта тема подроб­нее рас­крыта в главах 6 и 7 в книге «Как любить своего под­ростка».)

Заблу­жде­нием также явля­ется мнение, что я оправ­ды­ваю такие физи­че­ские про­я­в­ле­ния гнева, как раз­бра­сы­ва­ние пред­метов и насилие. Конечно же, нет! Я при­дер­жи­ва­юсь совер­шенно иного мнения! Вы заметили, что я все время под­чер­ки­ваю важ­ность именно вер­баль­ной формы выра­же­ния гнева, а не физи­че­ской? Я считаю физи­че­ские про­я­в­ле­ния гнева непри­ем­ле­мыми и нужда­ю­щимися в кор­рек­ции.

Сегодня дети нахо­дятся под посто­ян­ным дав­ле­нием ситу­а­ций, которые про­во­ци­руют гнев. Разводы всегда трав­ми­руют детскую психику, школы обла­дают огромным потен­ци­а­лом для соз­да­ния стрес­со­вых ситу­а­ций, физи­че­ские и сек­су­аль­ные насилия сегодня про­грес­си­руют. Мы, роди­тели, просто обязаны найти над­ле­жа­щий способ изба­в­ле­ния от гнева и помочь в этом нашим детям.

Теле­ви­де­ние и другие сред­ства мас­со­вой инфор­ма­ции носятся с идеей поиска удо­воль­ствий — мол, кто же хочет стра­дать и мучиться? Эффект подоб­ной рекламы оче­ви­ден: детей при­тя­ги­вают нар­котики, потому что они дают массу пер­во­на­чально при­ят­ных ощу­ще­ний. Чему же здесь уди­в­ляться?

Я бы хотел, чтобы вы снова пере­читали вопросы. Пока вы отве­ча­ете на них, поду­майте о каждом из своих детей и попро­буйте опре­де­лить, к какой кате­го­рии они отно­сятся: «25%» или «75%».

Про­читав вопросы во второй раз, поду­майте о своем соб­ствен­ном гневе. На кого вы больше похожи, на роди­те­лей Джоанн или Анджело? Тре­бу­ете ли вы от своих детей сдер­жан­но­сти в эмоциях? Может быть, вам пора пере­смо­треть отно­ше­ние к гневу и другим эмоциям в вашем доме? Если вы решили кое-что изме­нить — не ждите момен­таль­ных резуль­та­тов. У вас уже сло­жи­лись опре­де­лен­ные тра­ди­ции, которые сопро­во­ждали вас какую-то часть жизни, поэтому и для изме­не­ния при­вы­чек тоже потре­бу­ется время.

В назва­нии этой главы уме­ща­ется основ­ная забота каждого роди­теля: как защи­тить ребенка от нар­коти­ков в сума­с­шедшем обще­стве, ори­ен­ти­ро­ван­ном на полу­че­ние удо­воль­ствия. Един­ствен­ный верный способ — это воз­дер­жа­ние.

Перед тем как перейти к послед­ней главе, про­читайте при­ве­ден­ные ниже выска­зы­ва­ния. Подумав над ними, вы сможете спла­ни­ро­вать про­грамму защиты вашего ребенка от нар­коти­ков (отве­чайте «да» или «нет»).

	Да	Нет
1. Упо­тре­б­ле­ние нар­коти­ков и алко­голя чаще всего про­ис­хо­дит в при­сут­ствии взро­с­лых. 2. Роди­тели редко учи­ты­вают ошибки своих роди­те­лей в вос­пита­нии и чаще пере­но­сят уна­сле­до­ван­ные нега­тив­ные методы на своих детей. 3. Роди­тели никогда не должны заста­в­лять своих детей ходить в церковь, потому что это навер­няка станет источ­ни­ком гнева и недо­по­ни­ма­ния между детьми и роди­те­лями. 4. Когда дети под­ра­с­тают, роди­тели все меньше про­я­в­ляют свою любовь вер­бально (сло­весно) и физи­че­ски. 5. Вер­баль­ные и физи­че­ские про­я­в­ле­ния любви важны для под­ростка так же, как для малень­кого ребенка. 6. В детских про­бле­мах самое главное — вовремя их рас­по­знать и вме­шаться. 7. Без­у­слов­ная любовь и осо­зна­ние того факта, что ваш ребенок обла­дает эмо­ци­ями, душой, духом и телом, явля­ются основ­ными усло­ви­ями вос­пита­ния физи­че­ски и духовно здо­ро­вых детей. 8. Роди­те­лям не следует пола­гаться только на школу в решении про­блемы нар­коти­че­ской зави­си­мо­сти своего ребенка. 9. Про­ве­ден­ное в 1986 году иссле­до­ва­ние среди 8 тыс. детей в воз­ра­сте с пятого по девятый классы пока­зало, что один из четырех уча­щихся пятых и шестых классов к моменту опроса упо­тре­б­лял алко­голь в период послед­них две­на­дцати месяцев, а каждый десятый бывал пьян один или более раз.

Поз­вольте мне при­ве­сти отрывок из жур­наль­ной статьи, перед тем как я рас­скажу вам о Брэде.

Когда Брэду было 3 года, он закатил исте­рику в мага­зине, потому что мама не купила ему игрушку.

— Да купи ты ее ему, — вме­шался отец. — В конце концов, он младший из наших чет­ве­рых. Вряд ли у нас родится кто-то еще, так что давай радо­ваться этому, как послед­нему.

Когда Брэду было восемь, он оскор­бил учителя в школе и отка­зался делать домаш­нюю работу. Его роди­тели были вызваны к дирек­тору.

— Мы поста­ра­емся сделать все, что в наших силах, чтобы это не пов­то­ри­лось снова, — сказала его мать.

— По-моему, мы все вос­при­ни­маем про­ис­хо­дя­щее слишком серьезно, — снова вме­шался отец. — Ему всего лишь 8 лет. Когда я был в его воз­ра­сте, я терпеть не мог сидеть весь день в классе. Мне кажется, что мы можем просто не обра­щать на это вни­ма­ния. Он умный мальчик, и я очень им дорожу. Не стоит его рас­стра­и­вать из-за мелочей.

Когда Брэду испол­ни­лось четыр­на­дцать, дирек­тор позво­нил им домой и сказал:

— Я должен пого­во­рить с вами. У Брэда воз­ни­кли про­блемы в школе.

На сле­ду­ю­щий день роди­тели Брэда пришли к нему в кабинет.

— Вы, навер­ное, уже знаете, что Брэда видели запус­ка­ю­щим руки за блузку своей подруги и курящим мари­ху­ану здесь, в школе.

— Да, — сказала мать, — и мы очень этим рас­стро­ены.

— Одну минуту, — обра­тился отец к дирек­тору, — Брэд всего лишь под­ра­с­та­ю­щий мужчина. Вы сами видели дев­чонку, с которой он встре­ча­ется? Бросьте! Вам что, никогда не было четыр­на­дцати и вы не помните, как про­хо­дит в это время влю­б­лен­ность? А что каса­ется мари­ху­аны, так Брэд мне все рас­ска­зал. Он просто держал в руках сига­рету друга, пока друг был чем-то занят. Вы посмо­трите на его успе­ва­е­мость! Он заме­ча­тель­ный мальчик, и такой умница! Он при­но­сит мне больше радости, чем трое старших вместе взятых! Я не соби­ра­юсь портить свое мнение о нем!

Брэду испол­нился 21 год, и он стал сфор­ми­ро­вав­шимся алко­го­ли­ком и нар­ко­ма­ном. Он уже разбил три отцов­ские машины и еще ни разу не сумел удер­жаться на работе. В колледж он ходит не больше семе­стра в год, после кото­рого уходит в отпуск, потому что, по его словам, «должен отдох­нуть, так как про­фес­сора слишком много требуют». Потом он пере­ез­жает домой и тратит на покупку нар­коти­ков деньги, отло­жен­ные на обра­зо­ва­ние.

Брэд стал моим паци­ен­том. Его роди­тели при­лежно посе­щают все наши семейные кон­суль­та­ции. Мать готова участ­во­вать в про­грамме реа­би­лита­ции, которую мы под­го­то­вили для Брэда, но его отец не желает ничего об этом слышать. Он по-преж­нему оправ­ды­вает пове­де­ние своего сына. Даже старшие дети в этой семье (две сестры и брат) при­хо­дят на наши беседы, но про­гресса ника­кого нет, потому что отец никак не хочет при­зна­вать оче­вид­ное.

Однажды вечером, во время оче­ред­ной семей­ной кон­суль­та­ции, Кэти, которая была нена­м­ного старше Брэда, сказала своему отцу:

— Папа, ты должен пере­стать его опекать. Ты только под­дер­жи­ва­ешь его при­стра­стие к нар­коти­кам тем, что поз­во­ля­ешь тратить деньги не на обра­зо­ва­ние, а на «дурь». Очнись! Ты должен пре­до­ставить его самому себе. Он должен нау­читься жить само­сто­я­тельно.

— Брось, Кэти! Не могу же я просто выгнать его из дома! Он может бросить эти нар­котики в любой момент, правда, доктор? Это у него такой период, и он скоро его пере­ра­стет.

— Папа, ему скоро испол­нится 22 года. Тебе не кажется, что у него было доста­точно времени, чтобы вырасти? Он пол­но­стью сел вам с мамой на шею и ничего не делает сам. Он потра­тит все до послед­него цента, и что вам тогда оста­нется делать?

— Пере­стань, Кэти. Это уже не твоя забота. У тебя есть своя семья, вот ею и зани­майся, а мы сами поза­ботимся о Брэде. Он еще ребенок. Да, у него есть свои про­блемы, но мы счаст­ливы, что он живет вместе с нами.

— Так не годится, папа. Ты выручал его из любой непри­ят­но­сти, в которую он попадал, закан­чи­вал и доде­лы­вал за него все, что тот бросал на полпути. У него никогда не было воз­мож­но­сти учиться на своих ошибках.

Во время этого раз­го­вора Брэд сидел в комнате со всеми осталь­ными и впи­ты­вал в себя все про­ис­хо­дя­щее, не про­я­в­ляя никакой реакции. Навер­ное, он не раз слышал это раньше. Как только он, изви­нив­шись, вышел из комнаты, отец повер­нулся к Кэти и сказал:

— Послу­шай, Брэд — очень чув­стви­тель­ный мальчик, и я не хотел бы, чтобы ты так гово­рила при нем. Мама рас­ска­зы­вала, что послед­нее время он стал часто гово­рить о само­у­бийстве. Разве ты не пони­ма­ешь? Нельзя его сейчас выго­нять! Ты же не хочешь, чтобы он лишил себя жизни из-за тебя? Я этого не хочу, я не смогу после этого жить.

Несколько дней назад Брэд все-таки попы­тался совер­шить само­у­бийство. Он принял большую дозу нар­котика и запил его алко­го­лем.

История Брэда очень типична для судьбы под­ростка, ока­зы­ва­ю­ще­гося в реа­би­лита­ци­он­ном центре. Ребята попа­дают туда просто потому, что не умеют жить. Они при­вы­кают к тому, что за них все делают роди­тели или другие окру­жа­ю­щие. Подходя к под­рост­ко­вому периоду такие дети испы­ты­вают то же оди­но­че­ство, страх, боль, дав­ле­ние, боязнь неудач и разоча­ро­ва­ние, что и другие ребята, с той только раз­ни­цей, что эти эмоции ока­зы­ва­ются для них полной нео­жи­дан­но­стью. Они не умеют с ними обра­щаться, потому что раньше при угрозе их воз­ник­но­ве­ния кто-нибудь обя­за­тельно брал все самое трудное на себя. Сестра Брэда выска­зала очень мудрую мысль, пред­ло­жив дать своему брату право на ошибку. Как можно испы­тать радость победы, если ты не знаешь, какова горечь пора­же­ния?

То, какими ста­но­вятся под­ростки и как они себя ведут, напря­мую связано с укладом их семьи. Послед­ние иссле­до­ва­ния пока­зали, что раз­ви­тие в семье близких дове­ри­тель­ных отно­ше­ний, роди­тель­ской заботы и авто­ри­тет­ной дис­ци­плины исклю­чает воз­ник­но­ве­ние асо­ци­аль­ного пове­де­ния и упо­тре­б­ле­ние нар­коти­ков у под­рост­ков. Можно считать верным и другое утвер­жде­ние: жесткий авто­ритар­ный кон­троль, нака­за­ния и недо­ста­ток роди­тель­ского участия напря­мую связаны с отсут­ствием поло­жи­тель­ной модели пове­де­ния у под­рост­ков.

Брэд не знал, что такое дис­ци­плина, и в его семье явно недо­ста­вало близких вза­и­мо­от­но­ше­ний. Отец с уми­ле­нием вос­при­ни­мал любую выходку младшего сына. Мать и старшие дети посто­янно спорили с отцом, не согла­ша­ясь с поло­же­нием Брэда в семье.

Отец не раз при­во­зил Брэду алко­голь­ные напитки, чтобы тот мог устра­и­вать дома «пивные вече­ринки», оправ­ды­вая это тем, что так будет гораздо безо­пас­нее. Он заботился о том, чтобы его сыну не при­шлось в под­пи­тии садиться за руль, не думая, что будет про­ис­хо­дить с другими ребя­тами, которые приедут в его дом.

Иссле­до­ва­ния пока­зы­вают, что роди­тели должны активно участ­во­вать в жизни своих детей, обучая, моде­ли­руя ситу­а­ции и наблю­дая за пове­де­нием ребенка. Действи­тельно, дети могут упо­тре­б­лять алко­голь и курить мари­ху­ану, нахо­дясь в школе, но гораздо чаще взро­с­лые сами создают такие условия: на вече­рин­ках, в выход­ные и в кани­ку­ляр­ное время12.

Я тоже отец, и не пона­слышке знаком со слож­но­стями в вос­пита­нии детей. Я знаю, что совре­мен­ный мир настолько запутан, что у заме­ча­тель­ных во всех отно­ше­ниях роди­те­лей вполне могут воз­ник­нуть про­блемы со своими детьми.

К сожа­ле­нию, дети рожда­ются без «восем­на­дца­ти­лет­него руко­вод­ства по экс­плу­а­та­ции», и роди­те­лям при­хо­дится все решать самим, пола­га­ясь только на свои знания и умения. Я знаю, что и так слишком часто (для одной книги) говорил о том, какую огромную роль играет роди­тель­ская забота в сохра­не­нии умствен­ного и физи­че­ского здо­ро­вья ребенка. Мы должны помнить, что модель пове­де­ния начи­нает фор­ми­ро­ваться с первых дней жизни малень­кого чело­века. Изна­чально поступки ребенка могут не зави­сеть от его роди­те­лей, но их реакция на его пове­де­ние всегда будет иметь огром­ное зна­че­ние в фор­ми­ро­ва­нии его модели пове­де­ния.

Неко­то­рые дети, при­мерно 15% от общего числа, обла­дают слож­ными харак­те­рами, что делает их вос­пита­ние непро­стой задачей. Роди­те­лям таких детей при­хо­дится быть очень осто­рож­ными и вни­ма­тель­ными, чтобы избе­жать воз­мож­ных эмо­ци­о­наль­ных и пове­ден­че­ских слож­но­стей, которые могут позже воз­ник­нуть в жизни ребенка. В таких семьях роди­тели должны тща­тельно следить за своими реак­ци­ями на пове­де­ние ребенка, учи­ты­вая, что харак­тер под­ростка со вре­ме­нем ста­би­ли­зи­ру­ется.

Чаще всего детей вос­пи­ты­вать несложно. Они едят и спят по рас­пи­са­нию, а когда из-за чего-то рас­стра­и­ва­ются, их довольно легко успо­ко­ить. Реже встре­ча­ются такие ребята, которые бурно реа­ги­руют на любое изме­не­ние в при­выч­ном укладе жизни или отказ от жела­е­мого. Никакие иссле­до­ва­ния пока не могут объ­яс­нить, почему воз­ни­кают такие вари­а­ции типов нервных реакций. Пред­рас­поло­жен­ность к той или иной осо­бен­но­сти нейро­хими­че­ских про­цес­сов пере­да­ется по наслед­ству, хотя, с точки зрения ста­ти­стики, воз­ни­кает с оди­на­ко­вой часто­той во всех семьях, слоях обще­ства и госу­дар­ствах.

Главное в вос­пита­нии ребенка — считать все осо­бен­но­сти его харак­тера нормой. Непо­седа так же нор­ма­лен, как тихоня, а реакция роди­те­лей на осо­бен­но­сти харак­тера своего ребенка опре­де­лит поляр­ность его раз­ви­тия: нега­тив­ное или пози­тив­ное.

Попытки изме­нить харак­тер ребенка при­во­дят к воз­ник­но­ве­нию у него пси­холо­ги­че­ских и эмо­ци­о­наль­ных проблем, которые могут остаться с ним на всю жизнь. Под дав­ле­нием взро­с­лых ребенок может вырасти в озло­б­лен­ного, пода­в­лен­ного и непо­слуш­ного под­ростка. Роди­тели должны про­я­в­лять свою любовь к детям незави­симо от черт их харак­тера. Разу­ме­ется, неу­мест­ное пове­де­ние необ­хо­димо кор­рек­ти­ро­вать, но при этом важно уважать лич­ность ребенка. Если чело­века посто­янно кри­ти­ко­вать и назы­вать неу­дач­ни­ком, то в конце концов он им станет.

Поз­вольте теперь дать вам несколько советов, которые могут при­го­диться вам в испол­не­нии одной из самых при­ят­ных и самых тяжелых обя­зан­но­стей — вос­пита­нии детей. Эти реко­мен­да­ции могут помочь вам и вашему ребенку нахо­диться как можно дальше от нар­коти­ков.

Для того чтобы стать хорошим роди­те­лем, необ­хо­димо сначала разо­браться в себе. Давайте снова вер­немся к Джонни Олтону. Если бы старший Олтон знал о своих осо­бен­но­стях в раз­ви­тии, то жизнь всей его семьи могла сло­житься совсем иначе.

Чаще всего взро­с­лые, стра­да­ю­щие откло­не­ни­ями в вос­при­ятии окру­жа­ю­щего мира, не знают о своей про­блеме, считая, что им просто недо­стает ума. Из-за своих осо­бен­но­стей в вос­при­ятии других людей они, как и дети, плохо пони­мают про­я­в­ле­ния любви. Из-за этого стра­дает их само­о­ценка, которая в свою очередь отра­жа­ется на том, как они растят соб­ствен­ных детей. Я помню слова одной молодой матери: «Доктор, как я могу любить своего ребенка, если я не люблю себя?»

Многие роди­тели не осо­знают в себе черт пас­сив­ной агрес­сии, не понимая, что по-преж­нему полны невы­ра­жен­ного гнева, нако­пив­ше­гося в них еще с детства. Этот «заста­ре­лый» гнев вып­ле­с­ки­ва­ется на супруга и детей безо всякой причины.

Поста­райтесь опре­де­лить, к какой кате­го­рии вы отно­си­тесь: к «25%» или к «75%». Это должно помочь вам понять, как следует обра­щаться с соб­ствен­ными эмо­ци­ями и к какому типу отно­сится ваш ребенок. Как только вы ответите на этот вопрос, вы полу­чите воз­мож­ность избе­жать боль­шин­ства пред­по­ла­га­е­мых проблем.

Роди­тели пере­но­сят в свою семью нега­тив­ный опыт вос­пита­ния, полу­чен­ный ими ранее, когда они сами были детьми. Напри­мер, на кон­суль­та­циях с семьей Ларри Шмидта мы узнали, что отец Ларри в детстве неод­но­кратно под­вер­гался физи­че­скому насилию, а потом в своей семье стал исполь­зо­вать жесто­кие физи­че­ские нака­за­ния для вос­пита­ния соб­ствен­ных детей. Пока кто-нибудь в этой семье не осо­знает суть нега­тив­ного роди­тель­ского вос­пита­ния, каждое сле­ду­ю­щее поко­ле­ние будет обре­чено на стра­да­ние. Роди­тель­ское само­со­зна­ние явля­ется одним из мощ­нейших средств вос­пита­ния здо­ро­вых детей.

Любите ребенка незави­симо от его харак­тера, цвета волос, роста или размера ноги. Любовь — самое важное в жизни вашего ребенка.

Поз­вольте рас­ска­зать вам о Лори. По совре­мен­ным стан­дар­там физи­че­ской красоты — она самая обык­но­вен­ная девушка. От осталь­ных ребят она отли­ча­ется только весом и кожей: она полная и у нее много прыщей. Ее мать очень хороша собой и, по словам Лори, в свое время была очень попу­лярна в школе, она даже носила титул «самой кра­си­вой девушки школы». Лори чув­ствует себя очень неуютно, срав­ни­вая себя и свою мать в моло­до­сти, причем ей посто­янно напо­ми­нают о прошлых дости­же­ниях и попу­ляр­но­сти матери.

— Мама все время рас­ска­зы­вает мне, сколько раз ей при­хо­ди­лось отвер­гать поклон­ни­ков и как легко ей было укла­ды­вать волосы в кра­си­вую при­че­ску. Мне кажется, она говорит об этом только потому, что у меня волосы моего отца, — тонкие и жирные.

Лори тихая девушка, пред­стави­тель­ница «25%». Посто­ян­ные шпильки матери, нало­жен­ные на тип ее лич­но­сти, привели к тому, что Лори стала стра­дать депрес­сией в серьез­ной степени. Для того чтобы облег­чить свою боль, она обра­ти­лась к нар­коти­кам.

— Моя мама не любит меня, — сказала она мне однажды. — Как она может меня любить? Она кра­си­вая, а я уродина. Она была очень попу­лярна в школе, а у меня есть только один друг. Кроме того, меня никто никогда не при­гла­шал на сви­да­ние.

Мать Лори ока­за­лась эго­и­стич­ной натурой. Она не дала себе труда узнать свою дочь, не дала ей любви и не оказала под­дер­жки, в которой девочка так отча­янно нужда­ется. Ни один под­ро­сток, незави­симо от задат­ков, не сможет раз­виться в гар­мо­нич­ного, здо­ро­вого взро­с­лого, если не будет любим своими роди­те­лями. Все под­ростки стра­дают от неу­ве­рен­но­сти, а бла­го­даря уни­же­ниям, которые Лори терпит от матери, она полу­чила этого чувства в двойном объеме. Стоит ли уди­в­ляться тому, что девочка стра­дает депрес­сией?

Очень важно, чтобы вы сделали свои хри­сти­ан­ские убе­жде­ния оче­вид­ными в своей пов­се­д­нев­ной жизни. Ребенок после­дует за вашим при­ме­ром скорее, чем за вашими словами.

Когда дети еще малень­кие, они с удо­воль­ствием ходят с вами в церковь. Как только насту­пает под­рост­ко­вая пора, ребенок может начать проти­виться сов­мест­ным походам в церковь. Дело тут вовсе не в его непри­ятии духов­ных цен­но­стей, как вам может пока­заться. Этот протест напра­в­лен против вашей реакции на сам протест. Не бес­по­койтесь! Про­дол­жайте по-преж­нему ходить в церковь, живя по-хри­сти­ан­ски, и ваш под­ро­сток после­дует за вами. Главное — будьте тер­пе­ливы. Не надо угро­жать и давать обе­ща­ния, чтобы заставить под­ростка идти вместе с вами. Этим вы только оттол­к­нете его от церкви, что про­я­вится, когда он сможет вам проти­во­сто­ять. Подо­ждите, пока он сам решит пойти с вами. Он бунтует потому, что стал под­рост­ком, а под­ростки просто обязаны сопроти­в­ляться авто­ри­тетам. Со вре­ме­нем, увидев искрен­ность ваших убе­жде­ний, он вер­нется в церковь вместе с вами. Повзро­с­лев, под­ро­сток таким же есте­ствен­ным образом насле­дует ваш хри­сти­ан­ский образ жизни. В этой сфере жизни все будет зави­сеть от того, как вы отре­а­ги­ру­ете на протест своего ребенка. Пока под­ро­сток ощущает без­у­слов­ную любовь, он будет осо­зна­вать свою цен­ность как лич­но­сти. Эмо­ци­о­нально здо­ро­вый ребенок, уве­рен­ный в том, что роди­тели его любят, после­дует примеру своих роди­те­лей.

Ребята так часто ока­зы­ва­ются в нега­тив­ных ситу­а­циях, про­во­ци­ру­ю­щих гнев, что действи­тельно нужда­ются в совете и под­дер­жке роди­те­лей. Им необ­хо­димо раз­го­ва­ри­вать с роди­те­лями, чтобы выра­зить и осо­знать свои страхи и гнев. Поощряйте ребенка к раз­го­вору, только не заста­в­ляйте его гово­рить. Ничто так быстро не пере­кры­вает общение между под­рост­ком и его роди­те­лями, как тре­бо­ва­ния откро­вен­но­сти.

Будьте тер­пе­ливы. Все дети нужда­ются в раз­го­во­рах, и в конеч­ном итоге они заго­во­рят. Лично я обна­ру­жил, что долгие поездки в авто­мо­биле рас­по­ла­гают к общению. Может быть, под­ро­сток не сразу перейдет к обсу­жде­нию своих проблем, но если набе­ретесь тер­пе­ния, вы все же услы­шите, что его бес­по­коит.

Внешне может пока­заться, что под­ростки совер­шенно не нужда­ются в своих роди­те­лях, но мы должны помнить, что внешние про­я­в­ле­ния часто бывают обман­чивы. Вы будете нужны своим детям, если вы сами хотите при­ни­мать участие в их жизни. Как я уже говорил, дети, вырос­шие в сильных, спло­чен­ных семьях, редко начи­нают упо­тре­б­лять алко­голь или нар­котики.

Когда ко мне обра­ща­ются за помощью роди­тели, я в первую очередь ста­ра­юсь убедить их в том, что у их ребенка много потреб­но­стей. Человек состоит не только из эмоций и логики. У детей есть еще физи­че­ские и духов­ные нужды. Ребенок, у кото­рого удо­вле­тво­рены только физи­че­ские нужды, а пси­холо­ги­че­ские, эмо­ци­о­наль­ные и духов­ные остались без вни­ма­ния, не может быть бла­го­по­луч­ным.

Передо мной сидела Пэм, сим­па­тич­ная голу­бо­гла­зая четыр­на­дца­ти­лет­няя дев­чушка, которая попала ко мне из-за пере­до­зи­ровки нар­коти­ком. Ее отец — глава кор­по­ра­ции, а мать упра­в­ляет успеш­ным частным пред­при­ятием. Кажется, что жизнь пода­рила Пэм все, о чем можно мечтать.

Ее роди­тели очень строги и тре­бо­ва­тельны. В их семье суще­ствуют жесткие правила отно­си­тельно того, что Пэм должна делать, а чего она делать не должна. Ей не поз­во­ля­ется воз­ра­жать роди­те­лям или спорить с ними или со своими учи­те­лями. Она не должна сомне­ваться в правоте роди­те­лей или учи­те­лей, поскольку «они всегда правы». Она обязана ходить в церковь на каждое слу­же­ние. Любое про­я­в­ле­ние эмоций счита­ется сла­бо­стью и ни в коем случае не поощря­ется.

Как вы видите, счаст­ли­вица Пэм на самом деле очень несчаст­ный человек. Ее пси­холо­ги­че­ские, эмо­ци­о­наль­ные и духов­ные нужды пол­но­стью игно­ри­ру­ются. Если у чело­века удо­вле­тво­рены только физи­че­ские нужды, он не сможет нор­мально раз­ви­ваться. Ее роди­тели искренне верят, что такое жесткое вос­пита­ние под­го­то­вит их дочь к труд­но­стям жизни. Но при этом они забы­вают, что оно пол­но­стью лишает ее поло­жи­тель­ной само­о­ценки. Излиш­няя стро­гость в духов­ном вос­пита­нии мешает ребенку раз­ви­вать свой уни­каль­ный духов­ный мир. В таком окру­же­нии девочка не может раз­ви­ваться гар­мо­нично. Если взгляды роди­те­лей не изме­нятся, ей будет чрез­вы­чайно сложно пре­о­до­леть свое при­стра­стие к нар­котику.

Случай Пэм напо­ми­нает мне историю об одном маль­чике, который, однажды вер­нув­шись из школы, сказал своему отцу: «Я тебя люблю». Эти слова так редко упо­тре­б­ля­лись в их семействе, что отец, сму­тив­шись и не зная, что на это ответить, спросил: «Чего ты хочешь?» Мальчик засме­ялся и сказал: «Не вол­нуйся, пап, нам в школе дали такое задание: прийти домой и сказать роди­те­лям, что мы их любим, а потом рас­ска­зать об их реакции. Ты отре­а­ги­ро­вал почти так же, как все осталь­ные отцы».

Опрос, про­ве­ден­ный среди уче­ни­ков с пятого по девятый классы, показал, что при дости­же­нии под­рост­ко­вого воз­ра­ста ребята стали полу­чать меньше сло­вес­ных и физи­че­ских про­я­в­ле­ний любви от своих роди­те­лей13. Увы, но эти про­я­в­ле­ния любви исче­зают как раз в тот период, когда они больше всего нужны для здо­ро­вого раз­ви­тия ребенка. Если вы хотите выра­стить здо­ро­вого, сво­бод­ного от при­стра­стий ребенка, — вы должны его любить!

Я хочу про­ци­ти­ро­вать неболь­шой отрывок из жур­наль­ной статьи:

«Объятия не только приятны, они еще очень важны и полезны. Объятия облег­чают боль, и при этом исче­зает чувство пода­в­лен­но­сти; они делают здо­ро­вого чело­века еще здо­ро­вее, счаст­ли­вого еще счаст­ли­вее, а уве­рен­ного — еще уве­рен­нее в своих силах.

Объятия под­ни­мают настро­е­ние, помо­гают пре­о­до­леть страх, осла­б­ляют напря­же­ние, заста­в­ляют вытя­нуться чело­века неболь­шого роста и скло­ниться — высо­кого. Объятия не оскор­би­тельны для окру­жа­ю­щих, помо­гают согреться и не требуют спе­ци­аль­ной под­го­товки или обо­ру­до­ва­ния. Они делают счаст­ли­вые дни еще счаст­ли­вее, а невы­но­си­мые — пере­но­си­мыми»14.

Как хорошо сказано! Поду­майте сами, у кого чаще бывают невы­но­си­мые дни и кто нужда­ется в объ­ятиях больше, чем под­ро­сток?

Напо­сле­док я хочу напо­мнить вам, что чем раньше вы обра­тите вни­ма­ние на ребенка, рас­по­зна­ете про­блему и начнете ее лечение, тем легче это будет сделать. Мы уже знаем, что каждый ребенок уни­ка­лен и что не суще­ствует совер­шен­ных роди­те­лей. Теперь мы должны осо­знать: меньшее, что мы можем сделать для своего ребенка, — это как можно скорее оказать ему помощь, если нар­котики уже поя­ви­лись в его жизни. Ранняя диа­гно­стика может уберечь вас от долгих лет боли и стра­да­ний.

Пят­на­дцать лет назад я не при­да­вал этому такого зна­че­ния, как сейчас. Я бы совето­вал роди­те­лям обра­щать вни­ма­ние на все нужды своих детей и наде­яться на то, что в бла­го­по­луч­ном окру­же­нии любой ребенок спо­со­бен к быстрому вос­ста­но­в­ле­нию.

Сегодня дети стал­ки­ва­ются с таким коли­че­ством слож­но­стей, что я готов пред­ло­жить роди­те­лям про­ве­сти подроб­ное тести­ро­ва­ние своего ребенка уже к первому классу. Пред­ставьте, что этим вы сможете быстро опре­де­лить воз­мож­ный источ­ник будущих мучений ребенка и откор­рек­ти­ро­вать его, не доводя до страш­ных послед­ствий! Если осо­бен­но­сти в раз­ви­тии ребенка обна­ру­жатся на ранней стадии, то кор­рек­ти­ру­ю­щая про­грамма облег­чит его обу­че­ние и даль­нейшую жизнь. Поверьте, лучше оши­биться в своих подо­зре­ниях, чем дождаться того момента, когда про­блема станет неу­пра­в­ля­е­мой. Я могу сказать, что две­на­дцати- или три­на­дца­ти­лет­него под­ростка, начав­шего «бало­ваться» нар­коти­ками, легче убедить в опас­но­сти и бес­по­лез­но­сти этого занятия, чем выле­чить сло­жив­ше­гося пят­на­дца­ти­лет­него нар­ко­мана.

У нас, роди­те­лей и кон­суль­тан­тов, есть все, чтобы помочь детям. Уди­ви­тельно, нас­колько может услож­ниться ситу­а­ция с нар­коти­ками в течение одного года! Мы должны все время помнить о детях, зная, чем они живут и что чув­ствуют. Ребенок будет лучше раз­ви­ваться в семье, где его любят таким, какой он есть. Если бы все роди­тели были спо­собны на это, то 80% детских проблем поте­ряли бы свою акту­аль­ность. Осталь­ные 20% при­хо­ди­лись бы на осо­бен­но­сти раз­ви­тия, депрес­сию и пас­сив­ную агрес­сию, у которых есть опре­де­лен­ные при­знаки, поз­во­ля­ю­щие их диа­гно­сти­ро­вать. Пред­ставьте, как это было бы заме­ча­тельно!

Алко­го­лизм и нар­ко­ма­ния стали обще­че­ло­ве­че­ской про­бле­мой. Мы должны при­знать тот факт, что со вре­ме­нем прак­ти­че­ски каждый ребенок стол­к­нется с нар­коти­ком и ему при­дется решать, как себя повести. Мы должны под­го­то­вить детей к этим стол­к­но­ве­ниям. Однажды у меня на столе поя­вился список, который я привожу ниже. Неко­то­рые утвер­жде­ния в нем комичны, неко­то­рые серьезны, но любое из них спо­собно помочь под­ростку отка­заться от нар­котика или алко­голь­ного напитка.

В пуб­ли­ка­ции резуль­та­тов иссле­до­ва­ний, про­ве­ден­ных в январе 1986 года, гово­рится о методах пре­дот­вра­ще­ния зло­у­по­тре­б­ле­ний хими­че­скими веще­ствами среди под­рост­ков. Эти методы пере­кли­ка­ются с теми реко­мен­да­ци­ями, которые я вам уже пред­ло­жил.

• Роди­тель­ские ожи­да­ния. Иссле­до­ва­ния пока­зали, что под­ростки, упо­тре­б­ля­ю­щие нар­котики или алко­голь, в отличие от тех, кто их не упо­тре­б­ляет, не бес­по­ко­ятся о том, как отне­сутся роди­тели к их пове­де­нию.

• Соци­аль­ные инсти­туты. Участие под­рост­ков в реа­би­лита­ци­он­ных про­грам­мах под руко­вод­ством взро­с­лых также явля­ется сдер­жи­ва­ю­щим фак­то­ром в раз­ви­тии зави­си­мо­сти от нар­коти­че­ских веществ.

• Соци­аль­ная ком­петен­ция. Соци­аль­ные навыки, которым ребенка может обучить семья, школа, церковь или иная орга­ни­за­ция, могут сыграть роль сдер­жи­ва­ю­щего фактора в пре­дот­вра­ще­нии упо­тре­б­ле­ния нар­коти­че­ских веществ и раз­ви­тия нар­коти­че­ской зави­си­мо­сти. Под соци­аль­ными навы­ками под­ра­зу­ме­ва­ются: умение заво­дить друзей, общаться, при­ни­мать решения и спо­соб­ность ответить отказом на дав­ле­ние свер­ст­ни­ков. (К этому я могу лишь добавить, что эти спо­соб­но­сти могут быть развиты в ребенке, вос­пи­ты­ва­ю­щемся в ста­биль­ной, любящей семье.)

• Лич­ност­ные цен­но­сти. Под­ростки, отка­зы­ва­ю­щи­еся от нар­коти­ков и алко­голя, по срав­не­нию с теми, кто их упо­тре­б­ляет, гораздо более заин­те­ре­со­ваны в полу­че­нии хоро­шего обра­зо­ва­ния, при­ни­мают больше участия в бла­го­т­во­ри­тель­ной дея­тель­но­сти, уверены в бла­го­по­луч­ном будущем, сильны духовно и спо­собны воз­дер­жаться от немед­лен­ного удо­вле­тво­ре­ния своих потреб­но­стей.

Оче­видно, что все эти ком­по­ненты здо­ро­вой жизни могут быть воп­ло­щены любящей, забот­ли­вой семьей. Сое­ди­ните ста­биль­ную семейную жизнь с актив­ной заин­те­ре­со­ван­но­стью обще­ства в под­дер­жа­нии сво­бод­ного от нар­коти­ков стиля жизни, и вы полу­чите хороший шанс для вашего ребенка. Эту цель нелегко достичь, но она стоит любых усилий.

Мне всегда грустно читать ста­ти­стику, подобно той, которая содер­жится в в начале этой главы. Тот факт, что каждый чет­вер­тый пяти­клас­с­ник и шести­клас­с­ник не только про­бо­вал алко­голь, но даже бывал пьян, явля­ется пре­до­сте­ре­же­нием для нас. Я искренне надеюсь, что мы сумеем умень­шить эти пока­за­тели.

Помните Джонни Олтона? Бла­го­даря любви и заботе своей матери и своему соб­ствен­ному решению пре­о­до­леть нар­коти­че­скую зави­си­мость, Джонни смог изме­нить свою жизнь к лучшему. Мы рабо­таем вместе с его школь­ными учи­те­лями, которые ока­зы­вают нам полное содействие. Спо­соб­но­сти Джонни к чтению не изме­ни­лись, но он учится ими упра­в­лять.

Помните, как трудно было отцу Ларри Шмидта сми­риться со сло­жив­шейся ситу­а­цией? Мистер Шмидт все-таки стал при­хо­дить на наши встречи и в итоге нау­чился пони­мать болезнь сына. Я счаст­лив наблю­дать за тем, как вся их семья огромными шагами дви­жется к бла­го­по­лу­чию.

У Пегги Уильямс тоже все в порядке. Сначала миссис Уильямс считала себя при­чи­ной проблем своей дочери. Посте­пенно она увидела всю ситу­а­цию целиком и, участ­вуя в реа­би­лита­ци­он­ной про­грамме вместе со своей дочерью, смогла уста­но­вить с дочерью новые, дове­ри­тель­ные отно­ше­ния. Им обеим про­грамма пошла на пользу.

Как вы, навер­ное, поняли, я при­зы­ваю роди­те­лей в первую очередь разо­браться с при­чи­нами воз­ник­но­ве­ния тяги к нар­коти­кам и лишь потом лечить саму нар­ко­ма­нию. Ключом к выздо­ро­в­ле­нию явля­ется ком­плекс­ный подход к лечению и пони­ма­ние причин, при­ведших к воз­ник­но­ве­нию при­стра­стия. Участ­вуя в реа­би­лита­ци­он­ной про­грамме, все члены семьи полу­чают воз­мож­ность больше узнать о своем типе лич­но­сти. Семейные кон­суль­та­ции почти всегда помо­гают осталь­ным членам семьи воз­дер­жи­ваться от упо­тре­б­ле­ния нар­коти­че­ских веществ. Известны случаи, когда такие кон­суль­та­ции помо­гали целым семьям осво­бо­диться от нар­коти­че­ской или алко­голь­ной зави­си­мо­сти.

Я крайне оза­бо­чен широким рас­про­стра­не­нием нар­коти­ков в нашем обще­стве, но у меня еще оста­ется надежда на вас, верных, любящих роди­те­лей. Я верю, что вы желаете своим детям пол­но­цен­ной жизни, сво­бод­ной от при­стра­стий, и сде­ла­ете все, что в ваших силах, чтобы помочь им в дости­же­нии этой пели. Для таких роди­те­лей, как вы, я и написал эту книгу.