Найдется ли на свете ребенок, кото­рого хоть однажды не назвали бы упрямым? Вряд ли. Упрям­ство — самый, видимо, рас­про­стра­нен­ный из всех детских недо­стат­ков. На него жалу­ются и сетуют многие сотни тысяч роди­те­лей. Без пре­у­ве­ли­че­ния, это про­блема номер один во вза­и­мо­от­но­ше­ниях роди­те­лей и детей.

Пишет молодая мама (ей два­дцать один год, мужу два­дцать семь лет): «Сейчас у нас двое детей-маль­чи­ков: Алеще два года три месяца, Мише — шесть месяцев. Конечно, при­хо­дится тяжело, живем мы вдали от бабушек, ста­ра­емся вместе пре­о­до­ле­вать все труд­но­сти. Но один барьер ока­зался для нас непре­о­до­ли­мым. Дело вот в чем. Алеша — очень живой ребенок, хорошо говорит, как взро­с­лый, даже «р» полу­ча­ется. Но, несмо­тря на свой возраст, уже про­я­в­ляет харак­тер. Обра­щаться с ним можно только по-хоро­шему, но так не всегда полу­ча­ется, при­хо­дится по нескольку раз пов­то­рять одно и то же. Напри­мер, если с ним играешь, все хорошо, но стоит сказать: «Алеша, давай соберем игрушки», как может отвер­нуться и в ответ на мои просьбы сказать: «Я смотрю книжки, теле­ви­зор» — и т. п. Пытаюсь увлечь, но удается один раз, а потом все снова. Стоит повы­сить голос, и вообще ничего не будет делать или начи­нает плакать. Я нака­зы­ваю (ставлю в угол), после чего он игрушки соби­рает, но ходит «надутым». Если честно, при­хо­дится иногда даже шлеп­нуть, хотя это мало­действен­ное «лекар­ство». Я против битья вообще, меня никогда не трогали, а у самой так не полу­ча­ется. Муж же считает, что в битье ничего страш­ного нет (его в детстве тоже били). Хотя до силь­ного битья никогда не дохо­дило — так, толчки, тычки. Но после этого, чув­ствую, Алеша еще больше оби­жа­ется и упря­мится еще сильней.

И еще одна про­блема для нас — плач. Алеша, как я уже сказала, очень живой, подвиж­ный, но и очень раз­дра­жи­тель­ный, плак­си­вый. Плачет по любому поводу. Если мужа нет дома, еще ничего — плач впустую, я просто делаю вид, что не замечаю его, не слышу, и через неко­то­рое (немалое) время Алеша успо­ка­и­ва­ется. Но если муж дома, плач действует на него, и он взры­ва­ется: «Что ты ноешь? Замолчи! Закрой рот! Хватит! Пере­стань!» И у нас выходит так, что я Алешу защищаю, и мы ссо­римся. Алеша в такие минуты больше тянется ко мне, но потом меня меньше слу­ша­ется, а на папу, когда тот отвер­нется, может и рукой махнуть, и ногой топнуть.

В садике Алешу хвалят, там все хорошо. Видимо, дома мы не создаем ему ни мораль­ных, ни физи­че­ских (комната у нас малень­кая) условий, которые нужны. Мы ока­зались в каком-то тупике...»

Давайте про­ком­мен­ти­руем письмо. Можно посо­чув­ство­вать роди­те­лям: живут они в крайне стес­нен­ных усло­виях, где дети, осо­бенно маль­чики, бывают лег­ко­воз­бу­ди­мыми. А если дома держать их в ежовых рукави­цах, они ста­но­вятся еще более воз­бу­ди­мыми в детском саду или в школе, когда под­ра­с­тут.

Но воз­бу­жде­ние не может быть бес­пре­дель­ным. Рано или поздно оно сопро­во­жда­ется раз­ви­тием затор­мо­жен­но­сти, и это про­я­в­ля­ется в нес­по­соб­но­сти сосре­до­то­читься, «копании», быстром пре­сы­ще­нии заняти­ями, каприз­но­сти или упрям­стве. А если нера­с­то­роп­ного от природы ребенка посто­янно торо­пить, под­го­нять, то он станет еще более мед­ли­тель­ным... и, на взгляд взро­с­лых, более упрямым.

Вер­немся к письму. Алеша не соби­рает игрушки после игры, несмо­тря на тре­бо­ва­ния матери. В воз­ра­сте двух с неболь­шим лет это явление обычное, и не стоит ребенка лишний раз ругать или шлепать за неак­ку­рат­ность. Ибо дети, которых удается уже в этом, воз­ра­сте заставить быть под­чер­к­нуто акку­рат­ными, веж­ли­выми и испол­ни­тель­ными, испы­ты­вают большое пси­хи­че­ское напря­же­ние, пере­хо­дя­щее в даль­нейшем в гипер­тро­фи­ро­ван­ное чувство вины при неу­да­чах, опа­се­ния сделать что-либо не так, неу­ве­рен­ность в себе. Всему свое время! Что-то он может сделать сам, в чем-то ему следует помочь, убрать вместе, и не надо посто­янно стоять над душой, да еще и стыдить или угро­жать. И на себя взгля­нуть со стороны не мешает: убираем ли за собой сразу, выпол­няем ли обе­ща­ния, каким тоном раз­го­ва­ри­ваем с детьми.

Помимо роди­те­лей тре­бо­ва­тель­ных и нетер­пе­ли­вых есть и власт­ные, которым дня, часа, минуты не удается прожить без при­ка­зов и при­ну­жде­ний в обра­ще­нии с детьми. Нет, злостью они не пышут. Но вот поко­ман­до­вать — сколько угодно! Кредо таких роди­те­лей, даже если сами в чем-то и не без греха, — дети должны бес­пре­ко­словно и во всем слу­шаться! А ведь одно­сто­рон­ность, пред­взя­то­сть, нес­правед­ли­вость такого коман­д­ного тона осо­знают даже малыши, — недаром же они просят не кричать на них или «сделать лас­ко­вое лицо».

Итак, с роди­тель­ской точки зрения, сын отка­зы­ва­ется убирать игрушки. А фак­ти­че­ски он пока не может делать это посто­янно: еще нет чувства ответ­ствен­но­сти и спо­соб­но­сти после­до­ва­тельно упра­в­лять своими действи­ями. А когда от окриков малыш начи­нает плакать, он, воз­можно, испы­ты­вает чувство рас­те­рян­но­сти: только что ему раз­ре­шали как угодно раз­бра­сы­вать игрушки и полу­чать удо­воль­ствие от игры — и вдруг надо все вне­за­пно пре­кра­тить!

А нака­зы­вать за неис­пол­ни­тель­ность? За что нака­зы­вать — за несмыш­ле­ность? За нес­по­соб­ность быстро «пере­стро­иться»? За неже­ла­ние убирать игрушки в оди­но­че­стве, в то время как хоте­лось бы сделать это вместе с мамой? Разве оста­нется почва для кон­фликта, если она на минуту-другую при­ся­дет и поможет ребенку собрать игрушки?

Скорее уж, «плохим» малыш может стать как раз оттого, что мы его слишком рано заста­в­ляем быть взро­с­лым! Вас он может и послу­шаться — под угрозой нака­за­ния. А других слу­шаться не будет или, что чаще, будет давать бес­поч­вен­ные обе­ща­ния вести себя как надо, быть хорошим, слу­шаться маму, папу, бабушку, дедушку, тетю, дядю и кого угодно в придачу. Так излишне ранние и чрез­мер­ные тре­бо­ва­ния обя­за­тель­но­сти при­во­дят к нео­бя­за­тель­но­сти в отно­ше­ниях с окру­жа­ю­щими, к готов­но­сти при любом нажиме обещать что угодно — своего рода само­за­щите. Одним словом, реже воюют с детьми те роди­тели, которые не требуют неис­пол­ни­мого!

Плохо в цити­ру­е­мом нами письме то, что битый в детстве отец сам не видит другого выхода, как бить самому, чтобы заставить сына слу­шаться. У него нет сомне­ния, что это един­ственно правиль­ный путь, потому что он не видит других путей решения воз­ни­ка­ю­щих проблем. Но недаром сын потом оби­жа­ется и упря­мится еще больше. Это выра­же­ние кон­фликта с отцом — непри­ятие диктата силы.

Мы охотно читаем книги и статьи, где гово­рится о раз­ви­тии к двум годам чувства «я», само­сто­я­тель­но­сти и волевых начал. Но едва только мы ока­зы­ва­емся в роли роди­те­лей, наши амбиции начи­нают пере­си­ли­вать здравый смысл. Как это — усту­пать такому малышу?

Что же будет дальше? «На шею он вам сядет», — под­ли­вают масла в огонь сер­до­боль­ные зна­ко­мые. И пока не поздно, следует пока­зать ему силу и твер­дость.

А потом как при­зы­вать к актив­но­сти и твор­че­ству таких людей? Они еще в детстве отвыкли (и не при­вы­кали!) думать, действо­вать само­сто­я­тельно, творить. Им, что назы­ва­ется, заты­кали рот, вос­пи­ты­вали и пере­вос­пи­ты­вали, еще не зная, кто они, на что спо­собны, что могут сами. Им вечно гово­рили: «Будь таким, как Петя, Коля, Нина, Вася, но только не воз­ра­жай, тем более не упрямься! Истина в послед­ней инстан­ции — это мы, роди­тели, а уж что ты там свое навы­ду­мы­вал, это, чур, от лука­вого. Только будет мешать жить. Нет уж, лучше ты, мой милый, со своим мнением подожди! Потом, когда под­ра­стешь, вот тогда и будешь, как нынче говорят, “высту­пать”». Нас­колько оправ­ды­ва­ются такие уста­новки, мы, увы, видим сегодня: соци­аль­ная пас­сив­ность — один из самых серьезных тор­мо­зов во многих обла­стях нашей жизни.

Вари­ан­том упрям­ства можно считать так назы­ва­е­мую настыр­ность, когда дети домо­га­ются своего любыми сред­ствами: бес­ко­неч­ными прось­бами и плачем, нытьем-при­ста­ва­нием, раз­дра­жи­тель­но­стью и каприз­но­стью. Где истоки подоб­ного пове­де­ния? Прежде всего в нас самих, в нашем пове­де­нии. Настыр­ные дети чаще всего бывают у таких же роди­те­лей, которые, нередко не отдавая в этом отчета, тре­бо­ва­тельны и нетер­пе­ливы, «при­стают» к детям в любую минуту и по любому поводу, бурно реа­ги­руют, если их тре­бо­ва­ния немед­ленно не испол­ня­ются, читают без конца мораль или угро­жают и нака­зы­вают. Эти роди­тели склонны пла­ни­ро­вать каждый шаг ребенка, опу­ты­вая его сетью бес­чи­с­лен­ных пред­пи­са­ний и инструк­ций. Сте­нич­ные (энер­гич­ные от природы), спо­соб­ные, с раз­ви­тым чув­ством соб­ствен­ного досто­ин­ства дети не могут долго выдер­жи­вать такого бло­ки­ро­ва­ния их воз­мож­но­стей. Их «при­ста­ву­честь» и есть попытка добиться при­зна­ния своих прав.

Если мы сумеем опе­ра­тивно откли­каться на нужды и потреб­но­сти ребенка, а не отма­хи­ваться, как от назойли­вой мухи, настыр­ность посте­пенно (не сразу!) исчез­нет — по мере того как нам удастся направить энергию в то жиз­нен­ное русло, которое соот­вет­ствует его потреб­но­стям.

До насто­я­щего времени мы гово­рили главным образом о пси­холо­ги­че­ских корнях упрям­ства. Но есть еще и физи­оло­ги­че­ская сторона. Известно, что суще­ствует фун­к­ци­о­наль­ная спе­ци­али­за­ция больших полу­ша­рий голов­ного мозга. Левое полу­ша­рие выпол­няет функции анали­ти­че­ского мыш­ле­ния. Это — центр зна­ко­вых, абстрак­т­ных систем и кон­троля. Правое полу­ша­рие руко­во­дит образным, целост­ным (инте­гра­тив­ным) мыш­ле­нием. Это центр таких эмоций, как страх и воз­бу­жде­ние, а также под­со­зна­тель­ных про­цес­сов.

Раз­де­ле­ние это условно. У боль­шин­ства людей дея­тель­ность обоих полу­ша­рий носит вза­и­мо­о­бу­сло­в­лен­ный и вза­и­мо­до­пол­ня­ю­щий харак­тер. Впрочем, есть и одно­сто­ронне, лево­по­лу­шарно ори­ен­ти­ро­ван­ные люди — мате­ма­тики, про­грам­ми­сты и лин­гви­сты. Есть и пра­во­по­лу­шарно ори­ен­ти­ро­ван­ные — музы­канты, худож­ники и артисты. Это бывает не всегда; исклю­че­ний, как мы знаем, хватает.

Тем не менее это раз­де­ле­ние пред­ста­в­ляет извест­ную цен­ность. Мы видим, как одним школь­ни­кам легко даются мате­ма­тика, языки, но они не так пре­успе­вают в гума­нитар­ных дис­ци­пли­нах. Нао­бо­рот, другим (пра­во­по­лу­шар­ным) труднее достичь высоких резуль­та­тов в мате­ма­тике и языках, зато у них сильнее развита склон­ность к синтезу, твор­че­ству, гума­нитар­ным дис­ци­пли­нам. Они, как правило, более эмо­ци­о­нальны и непо­сред­ственны в выра­же­нии чувств, могут вне­за­пно, под­со­зна­тельно найти решение какого-либо слож­ного вопроса во сне или наяву.

Из спе­ци­аль­ной лите­ра­туры следует, что у ново­ро­жден­ного оба полу­ша­рия «правые». Только посте­пенно одно из полу­ша­рий ста­но­вится отно­си­тельно «левым» — фоку­си­рует в себе функции созна­ния, кон­троля и речи (ее смы­сло­вую сторону). Замет­ным это ста­но­вится к двум годам — воз­ра­сту овла­де­ния фра­зо­вой речью и поя­в­ле­ния чувства «я» как системы оце­ноч­ных пред­ста­в­ле­ний о себе.

Вот здесь мы и видим рожде­ние упрям­ства у детей, роди­тели которых чрез­мерно морали­зи­руют, учат, пун­к­ту­ально пре­до­пре­де­ляют образ действий, — другими словами, пере­гру­жают еще не окреп­шее левое полу­ша­рие. И в то же время забы­вают, хуже — игно­ри­руют ведущую еще в этом воз­ра­сте актив­ность правого полу­ша­рия, потреб­ность в непо­сред­ствен­ном, спон­тан­ном выра­же­нии чувств, в целост­ном вос­при­ятии.

И учить, конечно, нужно, и объ­яс­нять, и руко­во­дить. Но в меру, не пере­ги­бая, что назы­ва­ется, палку! Нена­вяз­чи­вое обу­че­ние, сое­ди­нен­ное с игрой, отсут­ствие посто­ян­ного дав­ле­ния, бес­ко­неч­ных запретов и морали­зи­ро­ва­ния, воз­мож­ность непо­сред­ствен­ного выра­же­ния эмоций, в том числе и отри­ца­тель­ных (недо­воль­ства, обиды, раз­дра­же­ния), — все это спо­собно создать условия для физи­оло­ги­че­ски пол­но­цен­ного пси­хи­че­ского раз­ви­тия. Тогда левое полу­ша­рие при­об­ретает свою фун­к­ци­о­наль­ную спе­ци­али­за­цию есте­ствен­ным, гар­мо­нич­ным, а не искус­ствен­ным уско­рен­ным образом.

Поста­ра­емся понять: ребенок упря­мится именно потому, что он ребенок, для него нее­сте­ственно быть таким взро­с­лым, каким его уже хотят видеть роди­тели! Он под­ра­жает им, с радо­стью осва­и­вает новые умения и навыки. Но оста­ется самим собой, растет, как опре­де­лено при­ро­дой, и не может быть завод­ным меха­низ­мом, запро­грам­ми­ро­ван­ным, чтобы гово­рить не понимая: «здрав­ствуйте», «до сви­да­ния», «спасибо», «пожа­луйста». Нее­сте­ственно для ребенка двух лет не шелох­нув­шись сидеть за столом, делать серьез­ное лицо и затаив дыхание внимать тому, что говорят роди­тели. Нее­сте­ственно, когда от него требуют: «Ты не должен прыгать, бегать, шуметь, гово­рить, когда тебя не спра­ши­вают!»

И вот здесь-то мы пере­хо­дим из области физи­оло­гии в область патоло­гии. Если меня спра­ши­вают обес­по­ко­ен­ные роди­тели школь­ника, когда же начался невроз у дош­коль­ника, я отвечаю: «В два года...» Именно тогда не были учтены в доста­точ­ной мере осо­бен­но­сти тем­пе­ра­мента, фор­ми­ро­ва­ния «я», повы­шен­ная эмо­ци­о­наль­ность и чув­стви­тель­ность. В отно­ше­ниях было недо­ста­точно неж­но­сти и ласки, откры­то­сти и непо­сред­ствен­но­сти, зато много фор­мализма, схе­ма­тизма и дирек­тив­но­сти. В резуль­тате затор­мо­зи­лась при­род­ная актив­ность правого полу­ша­рия и уве­ли­чи­лась пре­ж­де­вре­мен­ная нагрузка на левое. Возник физи­оло­ги­че­ский дис­ба­ланс. «Реки потекли вспять»; полу­ша­рия «поме­ня­лись» местами, воз­ни­кли пато­фи­зи­оло­ги­че­ские изме­не­ния в дея­тель­но­сти голов­ного мозга.

Вначале поя­в­ля­ется так назы­ва­е­мая урав­ни­тель­ная фаза, когда сильные и слабые раз­дра­жи­тели начи­нают действо­вать на малыша оди­на­ково. При этом он уже «не слышит» про­дол­жа­ю­ще­гося потока роди­тель­ских заме­ча­ний, тре­бо­ва­ний и угроз, долго копа­ется при оде­ва­нии, раз­де­ва­нии, еде, чем еще больше выводит из себя нетер­пе­ли­вых, власт­ных и нервных роди­те­лей. Это симптом, признак небла­го­по­лу­чия: мы, взро­с­лые, пере­ста­рались. Но, к сожа­ле­нию, далеко не все могут понять это и про­дол­жают уве­ли­чи­вать и уве­ли­чи­вать объем тре­бо­ва­ний «от достиг­ну­того». Тогда урав­ни­тель­ная фаза тран­с­фор­ми­ру­ется в пара­док­саль­ную, которая про­я­в­ля­ется повы­шен­ной воз­бу­ди­мо­стью, раз­дра­жи­тель­но­стью из-за пустя­ков, неа­де­кватно сильной реак­цией обиды, плача, недо­воль­ства и про­те­ста по любому поводу и без него. Как раз все это и может напо­ми­нать упрям­ство. Природа берет свое: правое полу­ша­рие «упря­мится» пре­ж­де­вре­мен­ному раци­о­наль­ному тор­мо­же­нию, все более пере­воз­бу­жда­ясь и работая «на кри­ти­че­ских обо­ро­тах».

Здесь нужно не читать мораль и тем более не нака­зы­вать детей — чаще всего это только усу­гу­б­ляет болез­нен­ные рас­стройства. Взро­с­лым необ­хо­димо еще раз пере­смо­треть свою тактику вос­пита­ния, не впадать в амбиции, а обес­по­ко­иться, заду­маться и найти в себе силы при­знать соб­ствен­ные ошибки.

В против­ном случае про­ис­хо­дит переход в ультра-пара­док­саль­ную фазу патоло­ги­че­ского фун­к­ци­о­ни­ро­ва­ния коры больших полу­ша­рий. Ребенок тогда все вос­при­ни­мает нао­бо­рот, говорит «нет» вместо «да», садится, когда надо встать, бросает, а не под­ни­мает игрушку, и т. д. И капризным ста­но­вится до предела; все не по нему, от всего отка­зы­ва­ется или требует сам не знает чего. Тут роди­тели сами «доходят до ручки» и ведут неис­прави­мого в поли­кли­нику. Доктор про­пи­сы­вает лекар­ство (что-нибудь успо­ка­и­ва­ю­щее) и внушает послу­ша­ние роди­те­лям.

А выпи­сы­вать-то лекар­ство надо прежде всего не детям, а роди­те­лям! Только вот нет лекар­ства от негиб­ко­сти, излиш­ней прин­ци­пи­аль­но­сти и дог­ма­тизма. И незачем наде­яться на лекар­ства — надо срочно умень­шать число запретов и тре­бо­ва­ний, быть, по мере сил, вместе с детьми — больше играть, сме­яться, радо­ваться. А может быть, и самим поле­читься...

Особого вни­ма­ния требуют нервно осла­б­лен­ные дети, с повы­шен­ной впе­чат­ли­тель­но­стью и рани­мо­стью, а также левши. В послед­нем случае давать игрушки, ложку лучше всего поо­че­редно в обе руки. Если малыш «упрямо» пред­по­читает все брать левой рукой, не пре­пят­ствуйте. Как правило, он еще больше пра­во­по­лу­шарно ори­ен­ти­ро­ван; и если упорно стремиться сделать левшу правшой, рас­пла­той будет «бес­при­чин­ный» нега­ти­визм, упрям­ство, а в даль­нейшем — нередко и заи­ка­ние.