Все чаще и чаще встре­ча­ются теперь дети с типич­ными чертами нервной сла­бо­сти, нерв­ного исто­ще­ния, невра­сте­нии.

Нервная сла­бо­сть ребенка выра­жа­ется частью в его пове­де­нии — то угнетен­ном, то чере­счур живом, частью же в разных отступ­ле­ниях от нор­маль­ных условий здо­ро­вья: харак­тер­ных голов­ных болях, бес­сон­нице, сла­бо­сти муску­лов, боли в позво­ноч­нике, желу­дочно-кишеч­ных рас­стройствах и пр. Сла­бо­нерв­ный ребенок легко раз­дра­жа­ется, обык­но­венно ленив, плохо учится, хотя нередко про­я­в­ляет в то же время большие спо­соб­но­сти; при малейшей неудаче плачет.

Главная причина сла­бо­нерв­но­сти детей кроется в уна­сле­до­ва­нии нерв­ного рас­стройства роди­те­лей. Нередко, однако, бывает, что у вполне по-види­мому нервно-здо­ро­вых роди­те­лей дети — невра­сте­ники. Но нерв­ность детей может явиться также послед­ствием разных болез­ней роди­те­лей и предков, не имеющих ничего общего с нервною сла­бо­стью. Есть целый ряд болез­ней, которые, как дока­зано меди­ци­ной, вызы­вают в потом­стве нервные рас­стройства.

Так, в неко­то­рых случаях при­чи­ной болез­нен­ной наслед­ствен­но­сти вполне осно­ва­тельно можно было считать чахотку, пере­ме­жа­ю­щу­юся лихо­радку, алко­го­лизм, отра­в­ле­ние свинцом и пр. и пр.

Рядом с вли­я­нием наслед­ствен­но­сти очень важное зна­че­ние имеет и другая рас­по­ла­га­ю­щая причина: неправиль­ное вос­пита­ние. Легко понять, что неправиль­ное вос­пита­ние, соз­да­ю­щее у детей дурные наклон­но­сти и извра­ще­ние харак­тера, может оказать пагуб­ное влияние на их Физи­че­ские и нрав­ствен­ные силы. Вслед­ствие небреж­но­сти роди­те­лей и вос­пита­те­лей, ребенок часто, вместо того, чтобы всту­пить в жизнь ода­рен­ным твердой волею и здо­ро­вым умом, ста­но­вится суще­ством сво­е­нрав­ным, упрямым, лишен­ным крепкой воли и нрав­ствен­ных устоев. Если к этим недо­стат­кам при­со­е­ди­нится еще плохо регу­ли­ро­ван­ное обу­че­ние, недо­ста­точ­ное или неправиль­ное физи­че­ское вос­пита­ние, то ребенок, так сказать, заранее обре­ка­ется на верную гибель в борьбе за суще­ство­ва­ние — заранее ста­но­вится невра­сте­ни­ком.

Многие при­пи­сы­вают рас­про­стра­не­ние сла­бо­нерв­но­сти детей школь­ному пере­у­том­ле­нию.

Вопрос о школь­ном пере­у­том­ле­нии уже лет десять зани­мает видное место среди вопро­сов, при­вле­ка­ю­щих к себе вни­ма­ние гиги­е­ни­стов. Он был пред­метом очень ожи­в­лен­ных обсу­жде­ний в печати, в ака­демиях и даже пар­ла­мен­тах раз­лич­ных стран, и обще­ствен­ное мнение заставило про­из­ве­сти зна­чи­тель­ные улуч­ше­ния в нашей школь­ной системе. Однако, необ­хо­дима еще более широкая и полная реформа, хотя вредное влияние умствен­ного пере­у­том­ле­ния в школах несо­мненно пре­у­ве­ли­чено. Можно даже еще спро­сить, действи­тельно ли оно там суще­ствует и действи­тельно ли школь­ники в состо­я­нии пере­у­том­лять свои умствен­ные спо­соб­но­сти?

Несо­мненно, что здо­ро­вье боль­шин­ства уча­щихся в средних учебных заве­де­ниях очень неу­до­вле­тво­ри­тельно и что среди них есть дети, пред­ста­в­ля­ю­щие отчет­ли­вые сим­п­томы нерв­ного исто­ще­ния. Врачи, изу­чав­шие при­знаки уста­ло­сти, свойствен­ной умствен­ному пере­у­том­ле­нию, заме­чают, что у школь­ни­ков она пред­ста­в­ля­ется в двух формах: одна из них соот­вет­ствует сим­п­то­мам болез­нен­ного воз­бу­жде­ния, как-то: бес­сон­ница, раз­дра­жи­тель­ность, нервный смех, сер­д­це­би­е­ние; другая же про­я­в­ля­ется в умствен­ной вялости и нес­по­соб­но­сти к труду; она ска­зы­ва­ется в зевоте, сон­ли­во­сти, невоз­мож­но­сти сосре­до­то­чить на чем-либо вни­ма­ние, в скучном и печаль­ном выра­же­нии блед­ного и осу­нув­ше­гося лица.

Однако, большая часть рас­стройств нервной системы, наблю­да­е­мых у детей, у школь­ни­ков всех воз­ра­с­тов и часто при­пи­сы­ва­е­мых умствен­ному пере­у­том­ле­нию, явля­ется резуль­та­том небла­го­при­ят­ных гиги­е­ни­че­ских условий, в которых живут обык­но­венно ученики закры­тых учебных заве­де­ний; сюда отно­сятся: чрез­мер­ная про­дол­жи­тель­ность занятий и уроков, а сле­до­ва­тельно и сидячая жизнь, про­дол­жи­тель­ное пре­бы­ва­ние в испор­чен­ной атмо­сфере, отсут­ствие физи­че­ских упраж­не­ний и недо­ста­точ­ная про­дол­жи­тель­ность сна. К такому же заклю­че­нию при­хо­дит и боль­шин­ство нейроло­гов, изу­чав­ших невра­сте­нию в средних учебных заве­де­ниях.

Но в то же время очень многие врачи под­твер­ждают, что дети явля­ются в школу уже с задат­ками нервной сла­бо­сти, которая лишь раз­ви­ва­ется сильнее под вли­я­нием небла­го­при­ят­ных условий школы.

И так, дети при­но­сят нервную сла­бо­сть в школу из семьи и болезнь эта начи­на­ется у боль­шин­ства детей в дош­коль­ном воз­ра­сте. Причина же этого — неправиль­ное нрав­ствен­ное вос­пита­ние в первые годы ребенка, а иногда и полное отсут­ствие такого вос­пита­ния.

Самая важная часть вос­пита­ния вообще — это, бес­с­порно, нрав­ствен­ное вос­пита­ние, а между тем именно на нее меньше всего обра­щают вни­ма­ния. Цель нрав­ствен­ного вос­пита­ния — развить в ребенке те нрав­ствен­ные каче­ства, которые придают людям энергию и урав­но­ве­шен­ность, т.-е. делают их спо­соб­ными успешно проти­во­сто­ять раз­ру­ши­тель­ному влиянию Физи­че­ских стра­да­ний и угнета­ю­щих вол­не­ний, явля­ю­щихся действи­тель­ными источ­ни­ками столь многих случаев невра­сте­нии. Лишь над­ле­жа­щее нрав­ствен­ное вос­пита­ние может выра­бо­тать в чело­веке крепкую волю, веру в себя, реши­тель­ность — словом, все каче­ства, соста­в­ля­ю­щие условие нрав­ствен­ной силы и здо­ро­вья. К сожа­ле­нию, нрав­ствен­ное вос­пита­ние ребенка в боль­шин­стве семейств пре­до­ста­в­ля­ется случаю. Роди­тели чаще всего не имеют даже над­ле­жа­щего понятия о цели вос­пита­ния, в осо­бен­но­сти, когда дети еще малы. «Чего требуют в семье от детей в нрав­ствен­ном отно­ше­нии? — спра­ши­вает Гюйо. — Требуют только, чтобы они не шумели, не ковы­ряли в носу, не клали пальцев в рот, не ели руками за столом и т. п. Иные требуют от ребенка, чтобы он был бла­го­ра­зумным! Многие роди­тели считают бла­го­ра­зумным того ребенка, который явля­ется простой мари­о­нет­кой, дела­ю­щей дви­же­ние лишь тогда, когда ее потянут за ниточку...> Это заме­ча­ние вполне верно и нельзя не согла­ситься, что посвятить первые годы ребенка такой дрес­си­ровке — значит напрасно потра­тить дра­го­цен­ное время: такая выправка не есть вос­пита­ние ребенка. Понятно, что при подоб­ных усло­виях дурные инстин­кты, в осо­бен­но­сти если они уна­сле­до­ваны ребен­ком, полу­чают полную свободу. Всякие стран­но­сти харак­тера, слабая и непо­сто­ян­ная воля, упрям­ство, эгоизм, подат­ли­вость мгно­вен­ным импуль­сам, гневу и т. п., раз­ви­ва­ются у детей неу­рав­но­ве­шен­ных роди­те­лей, нейро­па­тов, тем скорее, что они часто имеют перед глазами зара­зи­тель­ный пример недо­стат­ков и стран­но­стей харак­тера своих роди­те­лей.

Для того, чтобы нрав­ствен­ное вос­пита­ние имело над­ле­жа­щий успех, оно должно начаться с первых лет жизни ребенка, когда у ребенка осо­бенно сильна спо­соб­ность вос­при­ни­мать впе­ча­т­ле­ния и удер­жи­вать их в своей памяти. Ребенка не без осно­ва­ния срав­ни­вали с загип­ноти­зи­ро­ван­ным. Если и не все дети под­да­ются гипнозу, как неко­то­рые утвер­ждали, то все они чрез­вы­чайно вос­при­им­чивы к вну­ше­нию во время бодр­ство­ва­ния. Поэтому они крайне легко под­да­ются всякому влиянию со стороны окру­жа­ю­щей их среды. Все, что они слышат и видят, запе­ча­т­ле­ва­ется в их уме и может стать исход­ной точкой при­вычки, которая в состо­я­нии утвер­диться в них на всю жизнь. Это вну­ше­ние отли­ча­ется от гип­ноти­че­ского многими важными осо­бен­но­стями, но оно может вызы­вать ощу­ще­ния, чувства, мысли, желания и поступки, а посред­ством пов­то­ре­ния их — соз­да­вать при­вычки и инстин­кты. Таким образом, вну­ше­ние может послу­жить сред­ством нрав­ствен­ного вос­пита­ния, могу­ще­ствен­ным рычагом для изме­не­ния наслед­ствен­ных наклон­но­стей. По нашему мнению, оно должно быть одной из главных пружин нрав­ствен­ного вос­пита­ния детей, пред­рас­поло­жен­ных к нерв­но­сти, так как эти дети осо­бенно впе­чат­ли­тельны и вос­при­им­чивы к вну­ша­е­мым им импуль­сам. Очень верно опре­де­лил его Гюйо, как «вве­де­ние в ум прак­ти­че­ской веры, которая сама собою реали­зи­ру­ется».

Из ска­зан­ного выте­кает, что все нрав­ствен­ное вос­пита­ние должно стремиться к сле­ду­ю­щей цели: убедить ребенка, что он склонен к добру и нес­по­со­бен ко злу, чтобы придать ему силу делать добро и не делать зла; заставить ребенка верить, что у него сильная воля, что он может владеть собою, чтобы именно этим придать ему силу и выра­бо­тать в нем при­вычку твердо желать и действи­тельно упра­в­лять самим собою.

Мнение окру­жа­ю­щих есть одна из самых сильных форм нрав­ствен­ного вну­ше­ния. Если отец или мать говорят детям, что в них находят то или иное досто­ин­ство, то этим они часто могут заставить их напречь все усилия, чтобы оправ­дать хорошее мнение о себе. В виду этого детям следует воз­можно раньше привить созна­ние их хороших наклон­но­стей, при­пи­сы­вать им такие каче­ства, которые вы желаете видеть в них, считать их спо­соб­ными к добру, к добрым жела­ниям. Нао­бо­рот, вос­пита­тель ни в коем случае не должен давать детям «перечня их недо­стат­ков». Гово­рить в при­сут­ствии ребенка, что он ленив, нес­по­со­бен к тому или иному, значит внушать ему веру в свою леность или нес­по­соб­ность и при­ви­вать ему именно тот недо­ста­ток, который вы желаете устра­нить. По той же причине не следует истол­ко­вы­вать в дурную сторону какие-либо нехо­ро­шие поступки ребенка. Ребенок слишком невинен, чтобы иметь дурные наме­ре­ния; при­пи­сы­вать ему твердое желание, реши­мость посту­пать нехо­рошо, значит быть нес­правед­ли­вым к нему, при­ви­вать ему дурной инстинкт и чувство, что он может умыш­ленно совер­шить дурной посту­пок. В подоб­ных случаях лучше сказать ему, что он ошибся, что он не пре­ду­смо­трел послед­ствий, к которым при­ве­дет его посту­пок, и т. п.

Нужно с ранних лет при­у­чать ребенка, чтобы он верил в себя. Для этого тре­бу­ется, чтобы все окру­жа­ю­щие обо­дряли его, снис­хо­ди­тельно отно­си­лись ко всему, что он делает и говорит по доброй воле; когда пона­до­бится, можно сказать ему, что если бы он взялся за дело иначе, то лучше бы выпол­нил его или оно больше удалось бы ему. Крайне важно, чтобы ребенок никогда не падал духом. Ничто так не осла­б­ляет само­у­ве­рен­но­сти ребенка, как если грубо сказать ему, что он не пони­мает, или не знает, или не умеет сделать чего либо, или когда начнут сме­яться над его уси­ли­ями. «Человек так создан, — говорит Паскаль, — что если ему скажут, что он глуп, он верит этому; если он сам говорит себе, что он глуп, он убе­ждает себя в этом. Только человек рас­су­ждает сам с собою и необ­хо­димо хорошо регу­ли­ро­вать его рас­су­жде­ния...» Ребенок в этом отно­ше­нии совер­шенно таков же, как и взро­с­лый человек. Вос­пита­ние должно всегда вселять в ребенке уве­рен­ность, что он может понять, может сделать то или иное, и научить его радо­ваться всякому усилию, сде­лан­ному им.

Необ­хо­димо также научить ребенка желать и при­во­дить в испол­не­ние свои желания, наста­и­вать в них — словом, мочь. Для этого полезно давать ему над­ле­жа­щие задачи. Задачи эти в течение долгого времени должны быть ниже сил ребенка и уве­ли­чи­ваться лишь по мере раз­ви­тия его сил. Если это условие не соблю­дено, если ребенок посто­янно чув­ствует себя не в силах сделать, что нужно, то пред­ло­жен­ная ему задача, вместо того, чтобы послу­жить для него здо­ро­вым упраж­не­нием воли и вни­ма­ния, лишь убедит его в соб­ствен­ном бес­си­лии, лишит его само­у­ве­рен­но­сти. Он посте­пенно утратит веру в свои спо­соб­но­сти и станет сомне­ваться в самом себе. Если же это чувство укре­пится в его созна­нии, оно может поло­жить начало тому параличу воли, который назы­вают без­во­лием.

Лучшим сред­ством против дурных инстин­к­тов и побу­жде­ний тоже явля­ется вну­ше­ние посред­ством наста­в­ле­ний и примера. Чтобы научить детей быть твер­дыми, надо самому про­я­в­лять твердую волю по отно­ше­нию к ним. Сила воли, как и Физи­че­ская сила, у других людей пора­жает их, а так как они всегда берут за образец окру­жа­ю­щих, то, чтобы сделать их твер­дыми, укре­пить их волю, нужно самому служить при­ме­ром твер­до­сти и иметь крепкую волю. Но необ­хо­ди­мее всего раз нав­се­гда выяс­нить им, что при­ка­за­ния, которые им даются, разумны, что они имеют в виду лишь их благо, и, таким образом, при­у­чить их пови­но­ваться из доверия в тех случаях, когда зна­че­ние соот­вет­ству­ю­щих при­ка­за­ний не под­да­ется их пони­ма­нию. Чтобы добиться от детей посто­ян­ного послу­ша­ния, вос­пита­тели должны стремиться к тому, чтобы в глазах детей казаться авто­ри­тетами. Нужно не ломать детскую волю меха­ни­че­ской дрес­си­ров­кой, а лишь напра­в­лять ее так, чтобы она не впадала в проти­во­ре­чие с волею роди­те­лей.

Что же такое действи­тель­ный авто­ри­тет и в чем он должен про­я­в­ляться? Гюйо в своей пре­крас­ной книге о наслед­ствен­но­сти и вос­пита­нии удачно опре­де­лил авто­ри­тет в сле­ду­ю­щих словах: «Авто­ри­тет, — говорит он, — -сла­га­ется из трех эле­мен­тов: 1) при­вя­зан­но­сти и нрав­ствен­ного ува­же­ния, 2) при­вычки под­чи­няться, соз­дан­ной упраж­не­нием, 3) страха. Все эти эле­менты входят в состав авто­ри­тета, но над всеми ими гос­под­ствует при­вя­зан­ность. Она делает излиш­ними стро­гость и нака­за­ния». Ребенок, нужда­ю­щийся в нака­за­нии, не имеет при­вя­зан­но­сти и это чувство можно вызвать в нем лишь любовью. При­вя­зан­ность роди­те­лей должна посто­янно быть для ребенка самой высшей награ­дой, которую он может заслу­жить только хорошим пове­де­нием.

Третий элемент авто­ри­тета есть страх. Нака­за­ние, вызы­ва­ю­щее его, должно быть справед­ли­вым и при­ме­няться лишь в исклю­чи­тель­ных случаях — напр., в случае каких-либо важных про­ступ­ков, откры­того сопроти­в­ле­ния. Только харак­тер исклю­чи­тель­но­сти придает ему педа­го­ги­че­ское зна­че­ние. Слишком частые нака­за­ния, выго­воры отни­мают всякое вос­пита­тель­ное влияние на ребенка. Если же ребенок вскоре после полу­чен­ного им нака­за­ния снова совер­шит дурной посту­пок, то лучше посмо­треть на это сквозь пальцы, сделать вид, будто вы не заме­ча­ете дурного наме­ре­ния, резко изме­нить тон, отвлечь вни­ма­ние ребенка и «этим пре­дот­вра­тить непри­ят­ные послед­ствия». Будет ли нака­за­ние Физи­че­ским или каким-либо иным, оно посто­янно должно назна­чаться без всякой гру­бо­сти и гнева, чтобы ребенок, следуя примеру вос­пита­теля, сам в свою очередь не стал грубым и раз­дра­жи­тель­ным. Наконец, необ­хо­димо ста­раться, чтобы нака­за­ние носило нрав­ствен­ный харак­тер, так как в душе ребенка следует вызы­вать не боязнь самого нака­за­ния, а нрав­ствен­ное сожа­ле­ние о том, что оно заслу­жено.

Дурное настро­е­ние духа, печаль, неу­до­воль­ствие окру­жа­ю­щим, пес­симизм, эгоизм пред­ста­в­ляют собою извра­ще­ния харак­тера, часто встре­ча­ю­щи­еся у нейро­па­тов и лиц, пси­хи­че­ски неу­рав­но­ве­шен­ных. Заро­дыши этих про­я­в­ле­ний необ­щи­тель­но­сти наблю­да­ются у детей при неко­то­рых пси­хи­че­ских состо­я­ниях и хотя они не осо­бенно тяжелы, но их необ­хо­димо подавить забла­го­вре­менно.

Гнев есть лишь первое про­я­в­ле­ние необ­щи­тель­но­сти. Воз­мож­ность сер­диться доста­в­ляет удо­воль­ствие ребенку: ему приятно сер­диться на того, кто его не одо­бряет; само­лю­бие его удо­вле­тво­ря­ется тем, что он проти­во­действует воле других и не считает себя побе­жден­ным. Если вы поз­во­лите ребенку сер­диться после всякого выго­вора, то вы при­у­чите его отста­и­вать свои ошибки; он не станет делать никаких усилий для испра­в­ле­ния их и не будет чув­ство­вать никаких угры­зе­ний совести. В виду этого необ­хо­димо при­у­чать детей сейчас же мириться с теми, кто сделал им выговор. Таким образом, они при­выкнут никогда не сер­диться ни на кого, стремиться к испра­в­ле­нию своих ошибок и с нетер­пе­нием ожидать прими­ри­тель­ного слова, которое бы успо­ко­ило их.

Дурное настро­е­ние духа часто выра­ба­ты­ва­ется вос­пита­нием. Ребенок, кото­рого пре­сле­дуют посто­ян­ными упре­ками, кото­рому напрасно и бес­пре­станно проти­во­ре­чат, ста­но­вится зам­кну­тым и сосре­до­то­чи­вает вни­ма­ние на своих непри­ят­но­стях и огор­че­ниях; он посте­пенно при­вы­кает к грусти и впо­след­ствии это больше всяких иных причин пред­рас­поло­жит его к пес­симизму, пси­хи­че­ской пода­в­лен­но­сти и мало­ду­шию.

Есть еще одно извра­ще­ние харак­тера, которое необ­хо­димо уни­что­жить в самом раннем детстве, — именно: тще­славие; в нем заклю­ча­ется зародыш исклю­чи­тель­ной и чрез­мер­ной забот­ли­во­сти о соб­ствен­ном «я», которая так часто наблю­да­ется у ипо­хон­дри­ков и наслед­ствен­ных нейра­сте­ни­ков.

Крайнее воз­бу­жде­ние тоже очень часто встре­ча­ется у детей. В осо­бен­но­сти это каса­ется детей, обре­ме­нен­ных нев­ро­па­ти­че­ской наслед­ствен­но­стью, и раз­ви­тию ее необ­хо­димо вос­пре­пят­ство­вать. Воз­бу­жде­ние, несо­мненно, зависит от вро­жден­ного пред­рас­поло­же­ния нервной системы; бла­го­даря этому пред­рас­поло­же­нию, малейшее нрав­ствен­ное потря­се­ние, малейшее проти­во­ре­чие вызы­вает в нервных центрах болез­нен­ный отклик, который, отра­жа­ясь во всех органах, про­из­во­дит в них тягост­ные ощу­ще­ния, ска­зы­ва­ю­щи­еся в виде крайнего воз­бу­жде­ния. Но в детстве это состо­я­ние пред­ста­в­ляет собою лишь наклон­ность, которую можно осла­бить или даже совер­шенно уни­что­жить целе­со­об­разным Физи­че­ским и нрав­ствен­ным вос­пита­нием, — точно так же, как ее можно усилить и укре­пить, если только не проти­во­действо­вать ее раз­ви­тию. Для устра­не­ния этого недо­статка следует при­бег­нуть к раз­лич­ным сред­ствам. В зна­чи­тель­ной степени устра­не­нию его спо­соб­ствует вос­пита­ние воли, укреп­ляя центры голов­ного мозга, задер­жи­ва­ю­щие рефлек­тор­ные дви­же­ния. Физи­че­ское вос­пита­ние, телес­ные упраж­не­ния, водо­ле­че­ние, укреп­ляя нервную систему, осла­б­ляют ее впе­чат­ли­тель­ность. Напротив, нет ничего опаснее страш­ных рас­ска­зов, Фан­та­сти­че­ских опи­са­ний раз­лич­ных чудовищ, кото­рыми так часто раз­дра­жают вооб­ра­же­ние детей. Они раз­ви­вают у детей чувство страха и вызы­вают у них тяжелые кошмары, тре­во­жа­щие их сон. Затем, нет ничего зара­зи­тель­нее воз­бу­жден­ного состо­я­ния; поэтому роди­тели и вос­пита­тели ни в коем случае не должны делать детей сви­дете­лями своих воз­бу­жде­ний, про­я­в­ле­ний тоски, страха и вспышек гнева. Иными словами, дети не должны с ранних лет при­ни­мать участие в жизни окру­жа­ю­щих их лиц. Их следует держать подальше от всего, что вызы­вает излиш­нее воз­бу­жде­ние и вол­не­ние. В городах им до две­на­дцати — пят­на­дцати лет нужно запре­щать участие в свет­ских собра­ниях, посе­ще­ние театра и т. п.

Какие же физи­че­ские упраж­не­ния нужно считать самой лучшей гим­на­сти­кой для нервных детей?

Гим­на­стика в таком виде, в каком она пре­по­да­ется теперь в учебных заве­де­ниях, требует от зани­ма­ю­ще­гося ею насто­я­щей умствен­ной работы и при­во­дит в действие больше его пси­хи­че­ские спо­соб­но­сти, чем мускуль­ную силу. Упраж­не­ния, которые можно реко­мен­до­вать детям и молодым людям, одер­жи­мым нервною сла­бо­стью, должны удо­вле­тво­рять сле­ду­ю­щим тре­бо­ва­ниям:

a) Они должны быть легкими, иными словами — не должны тре­бо­вать от лица, зани­ма­ю­ще­гося ими, долгого учения и, сле­до­ва­тельно, про­дол­жи­тель­ного умствен­ного напря­же­ния. Если же Физи­че­ские упраж­не­ния не удо­вле­тво­ряют этому условию, то они могут вызвать нервную раз­дра­жи­тель­ность или нервное исто­ще­ние.

b) Они должны тре­бо­вать довольно напря­жен­ной мускуль­ной работы и вызы­вать уси­лен­ное дыхание. В таком случае они спо­соб­ствуют раз­ви­тию грудной клетки, оки­сле­нию крови и правиль­ному питанию, т.-е., проти­во­действуют вредным послед­ствиям сидячей жизни (недо­ста­точ­ное оки­сле­ние крови, плохое питание и т. п.), а этого только и нужно тре­бо­вать от физи­че­ских упраж­не­ний.

c) Они должны быть доста­точно при­вле­ка­тельны для детей и, по мере воз­мож­но­сти, про­из­во­диться на откры­том воздухе.

Самыми легкими и полезными упраж­не­ни­ями явля­ются мар­ши­ровка, беганье в пере­гонку и вза­пуски, а для девочек — пры­га­ние через вере­вочку и т. п.