Нака­за­ния — самый полеми­че­ски острый ком­по­нент вос­пита­тель­ного про­цесса. У него есть и реши­тель­ные против­ники, и не менее реши­тель­ные при­вер­женцы.

Так, напри­мер, В. А. Сухом­лин­ский, автор многих пло­до­т­вор­ных идей в педа­го­гике, был реши­тель­ным против­ни­ком нака­за­ний и считал, что детей надо вос­пи­ты­вать только добром и лаской, целе­со­об­разно орга­ни­зо­вав их жизнь в семье, детском саду, школе1. «Чело­веч­ность, сер­деч­ность, чут­кость, отзыв­чи­вость — это мораль­ный имму­ни­тет против зла, который при­об­рета­ется лишь тогда, когда человек в раннем детстве прошёл школу доброты, школу под­линно чело­ве­че­ских отно­ше­ний...», — писал он.

А. С. Мака­ренко при­дер­жи­вался иной точки зрения и считал, что без­на­ка­зан­ность вредна: там, где нака­за­ние нужно, оно явля­ется таким же есте­ствен­ным методом, как любой другой метод вос­пита­ния2.

Тра­ди­ци­онно нака­за­ние рас­сма­т­ри­ва­ется как такое воз­действие на ребёнка, которое выра­жает осу­жде­ние роди­те­лями его действий, форм пове­де­ния, проти­во­ре­ча­щих при­ня­тым нормам. Нака­зать — значит помочь ребёнку осо­знать свой посту­пок, вызвать чувство вины, рас­ка­я­ния. Под вли­я­нием нака­за­ния у ребёнка должно укре­питься стрем­ле­ние посту­пать впредь в соот­вет­ствии с уста­но­в­лен­ными прави­лами.

Нака­за­ние — это не столько действие со стороны взро­с­лого, сколько то, что про­ис­хо­дит в нака­зы­ва­е­мом ребёнке, то, что он при этом пережи­вает3. С пси­холо­ги­че­ской точки зрения основ­ное послед­ствие нака­за­ния — непри­ят­ное чувство стыда и уни­же­ния, от кото­рого хочется скорее избавиться и никогда больше не пережи­вать. Поэтому роди­те­лям не следует напо­ми­нать ребёнку о прошлых нака­за­ниях, упре­кать ими.

Когда ребёнок не чув­ствует свою вину, не пони­мает, что он как-то нарушил правила пове­де­ния, нака­за­ние вос­при­ни­ма­ется им как нес­правед­ли­вый акт насилия и вызы­вает обиду, досаду, злость на того, кто нака­зы­вает. Поэтому неправиль­ное нака­за­ние не несёт вос­пита­тель­ного воз­действия и педа­го­ги­че­ского смысла не имеет.

Конечно, нака­за­ние должно учи­ты­вать воз­раст­ные осо­бен­но­сти ребёнка, совер­шив­шего про­сту­пок. Часто ребёнок своим поступ­ком сам нака­зы­вает себя, поэтому больше нужда­ется в сочув­ствии и уте­ше­нии со стороны взро­с­лых, чем в кара­тель­ных мерах. Напри­мер, неак­ку­ратно сложил порт­фель и испор­тил любимую книжку.

Если ребёнок ждёт нака­за­ния за каждую ошибку, то страх парали­зует его стрем­ле­ние самому выстра­и­вать своё пове­де­ние. Стра­шась нака­за­ний, пытаясь избе­жать роди­тель­ского гнева, он начнёт обма­ны­вать роди­те­лей, хитрить и изво­ра­чи­ваться.

Гра­мот­ные роди­тели пони­мают, что не может вырасти человек, ни разу не взо­брав­шись ни на один забор, не упав ни в одну лужу, поэтому не устра­и­вают выволочки за испач­кан­ную во дворе одежду, а одевают ребёнка на про­гулку так, чтобы одежда не стес­няла его в играх. А потом учат его, как почи­стить и при­ве­сти одежду в порядок.

В прак­тике семейного вос­пита­ния неправиль­ное исполь­зо­ва­ние нака­за­ния про­я­в­ля­ется в том, что роди­тели часто нака­зы­вают ребёнка в состо­я­нии раз­дра­же­ния, уста­ло­сти, по подо­зре­нию, сум­ми­руют несколько про­ступ­ков для нака­за­ния. Ребёнок не пони­мает справед­ли­во­сти подоб­ных нака­за­ний, поэтому они поро­ждают новый кон­фликт в отно­ше­ниях с роди­те­лями.

Очень сомни­тельны дол­го­вре­мен­ные послед­ствия нака­за­ний трудом («не выучил уроки — иди убирай свою комнату!») и нака­за­ний, вызы­ва­ю­щих страх («выйди из кухни и сиди один на тёмной террасе!»). Под их вли­я­нием у ребёнка может сло­житься убе­жде­ние, что вообще всякий труд — это нака­за­ние; могут поя­виться нев­роти­че­ские реакции (страх темноты, напри­мер, или страх зам­кну­тых про­стран­ств).

Другой тип нака­за­ний — грубыми словами, издёв­кой, обид­ными про­зви­щами — трав­ми­рует психику и создаёт эмо­ци­о­наль­ную про­пасть между ребён­ком и роди­те­лями. Очень полезно всем роди­те­лям помнить заме­ча­тельно точную мысль Вадима Шефнера: «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести»4.

Нака­за­ние мол­ча­нием — это, каза­лось бы, прямая проти­во­полож­ность роди­тель­скому сло­вес­ному хамству. Однако по сути своей оно этим же хам­ством и явля­ется, только завёр­ну­тым в хан­же­скую обёртку мнимой «бла­го­вос­питан­но­сти». Ребёнок ока­зы­ва­ется лишён воз­мож­но­сти объ­яс­нить свой про­сту­пок, про­го­во­рить свои чувства и, оста­ва­ясь наедине со своими пережи­ва­ни­ями, теряет доверие к роди­тель­ской любви, ищет других парт­нёров по общению. В под­рост­ко­вом воз­ра­сте они, как правило, нахо­дятся довольно быстро: раньше — во дворах (дво­ро­вые ком­па­нии), теперь — в интер­нете (мно­го­чи­с­лен­ные интер­нет-сооб­ще­ства, в том числе крими­наль­ного толка).

Особо следует сказать о телес­ных нака­за­ниях, которые, к сожа­ле­нию, до сих пор имеют место во многих семьях. Почему в наше про­свещён­ное время воз­ни­кла необ­хо­ди­мость гово­рить о физи­че­ских нака­за­ниях в семьях на меж­ду­на­род­ном уровне (что отра­зи­лось в «Кон­вен­ции о правах ребёнка»)5?

Здесь нет одно­знач­ного ответа. Во-первых, многим роди­те­лям не хватает выдер­жки и тер­пе­ния во вза­и­мо­действии с ребён­ком из-за соб­ствен­ной пере­гру­жен­но­сти работой, неу­ме­ния нала­дить разумный баланс работа-отдых, раз­дра­же­ния дефи­ци­том финан­сов, недо­ступ­но­стью желан­ного уровня жизни и тому подоб­ное. Малейший про­сту­пок ребёнка явля­ется для них «спус­ко­вым крючком», дающим выход нега­тив­ным эмоциям. Они, как волк в басне И. А. Крылова в раз­го­воре с ягнён­ком, фак­ти­че­ски посы­лают ребёнку сигнал: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать...» В этот момент они забы­вают, что гнев, вылитый на ребёнка, ничему его не учит, а только унижает, оскор­б­ляет и раз­дра­жает.

Во-вторых, многие роди­тели нахо­дятся в плену иллюзии, что физи­че­ские нака­за­ния — самый быстрый способ добиться послу­ша­ния ребёнка, наивно полагая, что самый корот­кий путь воз­действия лежит «через ягодицы», а не через глаза и уши. В какой-то кон­крет­ный момент времени это так и есть. Но в дол­го­сроч­ной пер­спек­тиве у ребёнка воз­ни­кает при­вы­ка­ние к шлепкам, пинкам и ударам, и роди­тели выну­ждены искать, чем повы­сить воз­действу­ю­щую на ребёнка «дозу». Доби­ва­ясь крат­ко­вре­мен­ного послу­ша­ния, они запу­ги­вают ребёнка и тем самым побу­ждают его к фальши и обману.

В-третьих, всё ещё много роди­те­лей, которые морально дегра­ди­руют под вли­я­нием алко­голя, нар­коти­ков, азарт­ных игр и прочего. Нака­чи­вая себя одним жела­нием — устра­нить любые пре­пят­ствия на пути к удо­вле­тво­ре­нию своей зави­си­мо­сти, они вос­при­ни­мают детей как помеху. Отсюда жесто­кие побои и истя­за­ния детей.

В-четвёр­тых, исполь­зо­ва­ние физи­че­ских нака­за­ний отра­жает педа­го­ги­че­скую бес­по­мощ­ность роди­те­лей. Не владея необ­хо­ди­мыми для гра­мот­ного раз­ре­ше­ния детско-роди­тель­ских кон­флик­тов зна­ни­ями и навы­ками, они слепо пов­то­ряют вос­пита­тель­ные сте­ре­отипы пре­ды­ду­щих поко­ле­ний, которые метко выра­зила английская посло­вица «Выбро­сить розги — испор­тить ребёнка». Но времена с тех пор сильно изме­ни­лись, а новый уровень роди­тель­ской ком­петен­т­но­сти не сфор­ми­ро­вался. Вот и хва­та­ются роди­тели за ремень, не в силах сооб­ра­зить, как ещё можно пре­кра­тить недо­стойное пове­де­ние ребёнка.

Отметим, что любые телес­ные нака­за­ния (даже «невин­ные» шлепки) перечёр­ки­вают всю вос­пита­тель­ную работу с ребён­ком. Дети, под­вер­га­ю­щи­еся дома побоям, не верят в доброе слово взро­с­лых, скеп­ти­че­ски вос­при­ни­мают такие мораль­ные нормы, как «не обижай малень­ких, помогай слабым». После розги и ремня дети не чув­стви­тельны к другим мерам воз­действия.

Воз­можны нака­за­ния в виде запретов, лишения раз­вле­че­ний, отстра­не­ния от какой-то дея­тель­но­сти. Уместен метод есте­ствен­ных послед­ствий: забрыз­гал зеркало — вытри, насорил — убери. Старшие дети чув­стви­тельны к лишению доверия. («Не могу пустить тебя одного во двор, в прошлый раз ты выбегал за мячом на про­ез­жую часть улицы».)

Дети тяжело пережи­вают изме­не­ние отно­ше­ния к себе. Поэтому в каче­стве нака­за­ния взро­с­лые могут про­я­вить к ребёнку сдер­жан­ность, неко­то­рую офи­ци­аль­ность, холод­ность. Так, пер­во­клас­с­ник говорит: «Я не люблю, когда папа назы­вает меня Алек­сан­дром: значит, он на меня сер­дится».

Гораздо эффек­тив­нее те роди­тели, которые умеют пре­ду­пре­ждать про­ступки ребёнка на основе про­гно­зи­ро­ва­ния его пове­де­ния.

Важным фак­то­ром пре­ду­пре­жде­ния неже­ла­тель­ного пове­де­ния ребёнка явля­ются запреты. Воз­можны запреты тоталь­ные и запреты кон­крет­ные. Тоталь­ные запреты фор­му­ли­ру­ются в без­лич­ной, абсо­лют­ной и без­аль­тер­на­тив­ной форме по отно­ше­нию к поступ­кам ребёнка, пред­ста­в­ля­ю­щим угрозу жизни, безо­пас­но­сти и досто­ин­ству других людей, либо нано­ся­щим ущерб мате­ри­аль­ным цен­но­стям («Оскор­б­лять роди­те­лей упо­тре­б­ле­нием бранных слов нельзя»). Кон­крет­ные запре­ще­ния должны вклю­чать сле­ду­ю­щие ком­по­ненты:

— кон­ста­та­цию чувств, желаний ребёнка, опи­са­ние его неправиль­ного действия;

— чёткий запрет;

— пред­ло­же­ние аль­тер­на­тив­ного действия взамен запре­ща­е­мого;

— ком­му­ни­ка­цию пони­ма­ния взро­с­лым нега­тив­ной реакции ребёнка, свя­зан­ную с запретом.

Между тем в прак­тике семейного вос­пита­ния часто встре­ча­ются моменты, когда роди­те­лям хочется, чтобы ребёнок пови­но­вался во всём, причём тотчас же, с радост­ной готов­но­стью. «А ну-ка, сейчас же!»

— и бросай игру в самом разгаре, отходи от теле­ви­зора за десять минут до окон­ча­ния захва­ты­ва­ю­щей дух истории, иди не к това­рищу, как усло­ви­лись, а куда пошлют. Даже бросай уроки и делай, что при­ка­жут.

Неко­то­рым роди­те­лям кажется, что только их дела заслу­жи­вают вни­ма­ния, что только они имеют право зая­в­лять о своём дис­ком­форте, когда кто-то нару­шает их планы. Роди­тель­ская бес­це­ре­мон­ность, бес­пар­дон­ность в отно­ше­нии детей иногда в неко­то­рых семьях бывает пои­с­тине бес­пре­дельна. Таким роди­те­лям в голову не при­хо­дит изви­ниться перед ребён­ком за выну­жден­ный срыв его планов: «Ещё чего! Я ещё буду изви­няться...»

Это при­во­дит к тому, что по мере взро­с­ле­ния у ребёнка нака­п­ли­ва­ется готов­ность к мятежу и гнев с большим потен­ци­а­лом раз­ру­ши­тель­ного действия.

Нагро­мо­жде­ние ненуж­ных, нео­бя­за­тель­ных, нелепых рас­по­ря­же­ний и тре­бо­ва­ний, их проти­во­ре­чи­вость и про­из­вол обес­пе­чи­вают хро­ни­че­ски нега­тив­ное к ним отно­ше­ние, при­выч­ный протест и инерцию пови­но­ве­ния. Так избы­точ­но­стью и неправиль­но­стью роди­тель­ских тре­бо­ва­ний и запретов нару­ша­ется фор­ми­ро­ва­ние испол­ни­тель­но­сти — очень ценного дело­вого каче­ства. Роди­тели часто под­ме­няют испол­ни­тель­ность как готов­ность к неза­мед­ли­тель­ному выпол­не­нию объек­тивно необ­хо­ди­мого дела бес­пре­ко­слов­ным пови­но­ве­нием их роди­тель­ской воле, душев­ную отзыв­чи­вость и чут­кость — абсо­лют­ным послу­ша­нием.

Но без­ро­пот­ным некри­тич­ным послу­ша­нием вче­раш­него младшего школь­ника пита­ется вся­че­ский про­из­вол как обще­ствен­ное явление. Кого же растят такие роди­тели? Лич­ность, действи­тельно спо­соб­ную к реаль­ной ответ­ствен­но­сти, или зау­ряд­ного нару­ши­теля при видимом соблю­де­нии закон­но­сти? Сво­бод­ного чело­века или под­халима, при­с­по­со­б­ленца? Обретут ли дети муже­ство непо­ви­но­ве­ния про­из­волу, дес­потии, без­за­ко­нию? Или станут воп­ло­ще­нием покор­но­сти?

Итак, резю­ми­руя ска­зан­ное, под­чер­к­нём ещё раз: похвала, поощре­ние как вос­пита­тель­ное сред­ство гораздо более действенно, чем нака­за­ние; но без нака­за­ний не обойтись.

Поиски баланса, «золотой сере­дины» в вос­пита­тель­ном про­цессе привели многих педа­го­гов к мысли о необ­хо­ди­мо­сти овла­де­ния роди­те­лями искус­ством прощать6,7,8. «Если соби­ра­етесь кого-нибудь полю­бить, нау­чи­тесь сначала прощать», — писал заме­ча­тель­ный дра­ма­тург Алек­сандр Вам­пи­лов. Про­ще­ние, по сути, — это пони­ма­ние и, значит, прими­ре­ние, а оно под­ни­мает в сердце ребёнка волну добрых чувств к маме и папе, которые умеют быть вели­ко­душ­ными, спо­соб­ными прощать.

Ребёнок вос­при­ни­мает про­ще­ние как добро, доверие любимых людей. Ребёнок совер­шил про­сту­пок, а отец говорит: «Ты посту­пил плохо, но я уверен, что ты так больше делать не будешь. Я верю, что ты хороший, а хорошие дети так не делают». Подоб­ное отно­ше­ние к про­ступ­кам детей пси­хологи назы­вает бес­ко­ры­ст­ным9, оно бла­го­т­ворно ска­зы­ва­ется на нрав­ствен­ном раз­ви­тии «нару­ши­те­лей» обще­ствен­ных норм.

Конечно, роди­тели должны помнить, что посто­ян­ная готов­ность прощать ребёнка чревата потерей авто­ри­тета и воз­мож­но­сти влиять на ребёнка. С другой стороны, строгие, никогда не про­ща­ю­щие роди­тели посто­янно углу­б­ляют про­пасть между собой и ребён­ком, толкая его к иным совет­чи­кам, друзьям, которые могут завести не в самую лучшую сторону.

Да, дети не всегда ведут себя, как кроткие ангелы, и вос­пи­ты­вать их — дело очень нелёг­кое. Но из всех трудных ситу­а­ций, в которые они порой ставят своих роди­те­лей, нужно искать выход без уни­же­ния чело­ве­че­ского досто­ин­ства детей, без при­ме­не­ния оскор­б­ле­ний и тем более телес­ных нака­за­ний.

Выйти из ситу­а­ции, когда вдруг пока­жется, что нужно при­ме­нить нака­за­ние, или пре­ду­пре­дить ситу­а­цию роди­те­лям помогут сле­ду­ю­щие реко­мен­да­ции10:

1. При­слу­ши­вайтесь к своему ребёнку, ста­райтесь услы­шать и понять его. Вник­ните в про­блему ребёнка. Нео­бя­за­тельно согла­шаться с точкой зрения ребёнка, но бла­го­даря роди­тель­скому вни­ма­нию он почув­ствует свою зна­чи­мость и ощутит своё чело­ве­че­ское досто­ин­ство.

2. При­ни­майте решение сов­местно с ребён­ком, а также дайте ему право при­ни­мать само­сто­я­тель­ные решения: ребёнок охотнее под­чи­ня­ется тем прави­лам, которые уста­на­в­ли­вал он сам. При этом мы не отри­цаем, что неко­то­рые решения могут при­ни­мать только роди­тели. Пре­до­ставьте ребёнку право выбора, чтобы он реально почув­ство­вал, что волен сам выби­рать из несколь­ких воз­мож­но­стей.

3. Поста­райтесь пре­ду­пре­дить ситу­а­цию или изме­нить её так, чтобы ребёнку не нужно было бы вести себя неправильно.

4. Пре­до­ста­в­ляйте ребёнку воз­мож­ность отдох­нуть, пере­клю­читься с одного вида дея­тель­но­сти на другой.

5. Требуя чего-то от ребёнка, давайте ему чёткие и ясные ука­за­ния. Но не воз­му­щайтесь, если ребёнок, может быть, что-то не понял или забыл. Поэтому снова и снова, без раз­дра­же­ния, тер­пе­ливо разъ­яс­няйте суть своих тре­бо­ва­ний. Ребёнок нужда­ется в пов­то­ре­нии.

6. Не тре­буйте от ребёнка слишком многого, дайте ему посте­пенно освоить весь набор ваших тре­бо­ва­ний: он просто не может делать всё сразу.

7. Не предъ­я­в­ляйте к ребёнку непо­силь­ных тре­бо­ва­ний: нельзя от него ожидать выпол­не­ния того, что он не в силах сделать.

8. Не действуйте сгоряча. Оста­но­ви­тесь и про­а­нали­зи­руйте, почему ребёнок ведёт себя так, а не иначе, о чём сви­детель­ствует его посту­пок.

9. Поду­майте, в чём труд­ность ситу­а­ции, в которую попал ребёнок? Чем вы можете ему помочь в этой ситу­а­ции? Как под­дер­жать его?