(Беседа)

В школе, в любом классе, учатся ребята самые раз­лич­ные и по успе­ва­е­мо­сти, и по дис­ци­плине, и по харак­теру. Один учится хорошо, другой средне, третий совсем плохо. Один вежлив, почти­те­лен со взро­с­лыми, другой груб, несдер­жан.

Все дело в том, что ученик такой-то привык хорошо учиться, такой-то привык быть веж­ли­вым, а такой-то — грубым.

Вот я вам рас­скажу одну историю. Про­и­зо­шла она с шести­клас­с­ни­ком Васей.

Вася этот, что назы­ва­ется, про­с­лавился в школе своим дурным пове­де­нием, своей плохой успе­ва­е­мо­стью. Если бы я взял на себя труд пере­чи­с­лить все Васины про­ступки, все случаи гру­бо­сти, непо­слу­ша­ния, все его двойки, то на это ушло бы слишком много времени. С ним бесе­до­вали и учителя, и дирек­тор школы, не раз вызы­вались в школу роди­тели. Во время таких раз­го­во­ров Вася чаще всего молчал, реже давал обе­ща­ния «исправиться». Но обе­ща­ния так обе­ща­ни­ями и оста­вались.

Может пока­заться стран­ным, что на про­тя­же­нии ряда лет школа не смогла добиться сколько-нибудь серьезных успехов в пере­вос­пита­нии маль­чика. Однако ничего уди­ви­тель­ного тут нет.

Ни отец, ни мать Васи не зани­мались серьезно вос­пита­нием сына, а при таких усло­виях учителя, школа многого, конечно, сделать не могут. Ведь большую часть своей жизни ребята про­во­дят дома. А дома Вася был фак­ти­че­ски без надзора. Вот и полу­чи­лось, что все ста­ра­ния учи­те­лей про­па­дали даром. Дело дошло до того, что вопрос о Васином пове­де­нии обсу­ждался на клас­с­ном собра­нии, на совете пио­нер­ской дружины, и, наконец, на педа­го­ги­че­ском совете школы.

На это широкое сове­ща­ние учи­те­лей при­гла­сили Васиных роди­те­лей, вызвали и его самого.

Говорил дирек­тор, гово­рили учителя — и самые снис­хо­ди­тель­ные и самые строгие, гово­рили старые педа­гоги, опытные, и молодые, только что при­шедшие в школу с инсти­тут­ской скамьи. И каждый из этих людей, собрав­шихся вместе, чтобы решить судьбу шести­клас­с­ника Васи, кончал одним и тем же пред­ло­же­нием: «Исклю­чить!»

Трудно было не согла­ситься с этим пред­ло­же­нием.

Конечно, исклю­че­ние — это крайняя мера, но ведь нельзя же допу­стить, чтобы из-за одного ученика страдал весь класс, в котором он учится. Нельзя допу­стить, чтобы его дурное влияние рас­про­стра­ня­лось на других ребят.

Отец Васи пода­в­ленно молчал. Мать плакала. И вот тут не выдер­жал и заревел и сам винов­ник всей этой истории. Раньше с ним такого не слу­ча­лось.

И когда отец встал и попро­сил собрав­шихся не исклю­чать сына из школы, просьбу его решили удо­вле­тво­рить.

Вася, с трудом выго­ва­ри­вая сквозь слезы слова, обещал исправиться.

Ему дали испы­та­тель­ный срок, еще раз пове­рили его обе­ща­нию.

И обе­ща­ние свое он ста­рался выпол­нить. Его не слышно было ни на уроках, ни во время перемен. Он ходил какой-то при­тих­ший. Ста­рался учить уроки, но успе­ва­е­мость исправить сразу, конечно, не мог, так как были у него немалые про­пуски.

Прошло несколько дней, уди­ви­тель­ных, спо­койных дней. А потом вдруг все это Васино спо­койствие, достав­ше­еся ему огром­ной ценой нрав­ствен­ных мучений, глу­бочайших пережи­ва­ний, рухнуло. На одном уроке учитель сделал Васе заме­ча­ние, так как тот не слушал объ­яс­не­ния, и Вася нагру­бил учителю. Потом он под­рался с това­ри­щем, потом ушел из дому на каток, когда надо было учить уроки. Словом, все пошло по-старому.

Вот давайте теперь и раз­бе­ремся, что же такое про­и­зо­шло с Васей. Почему он не смог и в этот раз сдер­жать данное им слово? Может быть, кому-нибудь пока­жется, что Вася дал свое обе­ща­ние неис­кренне — так только, чтобы отвести навис­шую над собой угрозу. Нет, это не так. Вася рас­ка­ялся совер­шенно искренне. Он в самом деле очень хотел исправиться. Но что-то ока­за­лось сильнее его желания, сильнее его воли. Это что-то — сила при­вычки.

Без­у­словно, мальчик этот вовсе не родился ленивым, дерзким, грубым, озорным, непо­слуш­ным, сво­е­воль­ным. Нет, конечно. Все эти каче­ства раз­ви­лись в нем под вли­я­нием жиз­нен­ных обсто­я­тель­ств, которые сло­жи­лись у него в семье, в школе, в кругу това­ри­щей.

Когда Вася был малень­ким, роди­тели без­у­дер­жно бало­вали его, раз­ре­шали не выпол­нять свои же соб­ствен­ные тре­бо­ва­ния. Тогда роди­те­лей даже смешило и радо­вало его сво­е­во­лие.

— Папа, дай мне твои часы пои­грать!

— Нельзя, Вася, сло­ма­ешь.

— Нет, дай!

— А я говорю — нельзя.

— А я тогда сам возьму.

— Ну дай ты ему, — вме­ши­ва­ется мать, — что он им сделает!

Вася очень доволен тем, что получил все-таки запрет­ную «игрушку». Папа и мама тоже довольны.

— Настой­чи­вый-то какой! Насто­я­щий мужчина будет.

Роди­тели не пони­мали, что Васина «настой­чи­вость» пре­вра­ща­ется в прямое непо­слу­ша­ние, в каприз. Так вот и полу­чи­лось, что прак­ти­че­ски он, Вася, стал коман­до­вать дома и отцом и матерью. И уж, конечно, он не выпол­нял в семье ни одной из тех неслож­ных обя­зан­но­стей, которые может и должен выпол­нять любой шести-семи­лет­ний ребенок. Вася привык к тому, что все его обслу­жи­вают, он же сам никаких обя­зан­но­стей не знает.

Привык он с годами и к другому — к грубым формам обра­ще­ния между людьми. Ему не раз при­хо­ди­лось слышать, как бра­нятся между собой отец, мать, бабушка. Не понимая, хорошо это или плохо, мальчик усва­и­вал грубый, раз­вязный тон.

Он и с улицы при­но­сил грубые слова. А роди­те­лей это смешило. Такой малень­кий, а какие слова знает!

— Ну-ка, Васенька, скажи-ка еще разок!

Так посте­пенно гру­бо­сть, раз­вязный тон в обра­ще­нии и со своими свер­ст­ни­ками и со взро­с­лыми пре­вра­щались у Васи в при­вычку.

А тут уж и в школу пора.

Каким же приняли его от роди­те­лей педа­гоги? Изба­ло­ван­ным, непо­слуш­ным, не знающим никаких обя­зан­но­стей, грубым, дерзким.

Теперь спра­ши­ва­ется: что может сделать с таким Васей одна его учи­тель­ница?

Она может, конечно, понять, что он собой пред­ста­в­ляет. Может увидеть все его дурные при­вычки. Может наметить про­грамму его испра­в­ле­ния. Но исправить его одна, без помощи роди­те­лей, она не в состо­я­нии.

А время идет. Идут месяцы, годы. Вася кое-как пере­хо­дит из класса в класс, так и не избавив­шись от своих дурных при­вы­чек.

В школу Вася ходит с удо­воль­ствием, потому что там у него много това­ри­щей. Иногда ему и на уроке инте­ресно. Ребенок он здо­ро­вый, вос­при­им­чи­вый. Слова учителя схва­ты­вает легко, легко запо­ми­нает. А систе­ма­ти­че­ски рабо­тать не умеет. Инте­ресно ему — он слушает. Неин­те­ресно — находит себе другое занятие, нару­шает дис­ци­плину. Сделали заме­ча­ние — не послу­шался. Удалили из класса — еще лучше, можно и в окно без­на­ка­занно смо­треть и по кори­дору побе­гать.

А в знаниях-то полу­ча­ются про­пуски. Клас­с­ный руко­во­ди­тель уже всерьез ставит перед роди­те­лями вопрос о Васиной успе­ва­е­мо­сти, о его дис­ци­плине. Роди­тели наконец спо­хва­ты­ва­ются, пыта­ются исправить свои прежние ошибки. Нака­зы­вают Васю, лишают его неко­то­рых удо­воль­ствий, другой раз, может быть, даже и побьют его. Но это, конечно, не помо­гает. Вася только озло­б­ля­ется, гру­бо­сть и дер­зо­сть его уве­ли­чи­ва­ются.

Иско­ре­нить дурные при­вычки очень трудно. Ведь недаром говорят, что при­вычка — вторая натура чело­века.

И дурные и хорошие при­вычки скла­ды­ва­ются у чело­века в течение всей его жизни. При этом он часто и не заме­чает даже своих при­вы­чек. Вот, напри­мер, среди своих зна­ко­мых вы, навер­няка, вспо­мните людей, у которых выра­бо­та­лась при­вычка упо­тре­б­лять в раз­го­воре никому не нужные сло­вечки «значит», «так сказать», «пони­ма­ете» или еще какие-нибудь. Причем они и сами этого не слышат, не заме­чают даже этих слов и искренне уди­вятся, когда вы им укажете на эту при­вычку. Если дурная при­вычка сло­жи­лась, то даже взро­с­лому чело­веку при­хо­дится иногда пройти длинный путь борьбы с самим собой, прежде чем удастся от нее избавиться. Часто при­хо­дится обра­щаться к помощи окру­жа­ю­щих, к помощи това­ри­щей.

— Ты уж последи за мной... напомни...

Тем более трудно кон­тро­ли­ро­вать себя ребенку или под­ростку.

Вер­немся опять к Васе. После педа­го­ги­че­ского совета он искренне хотел стать веж­ли­вым, послуш­ным, дис­ци­пли­ни­ро­ван­ным. Хотеть-то он хотел. Но быть веж­ли­вым, послуш­ным и дис­ци­пли­ни­ро­ван­ным он не умел. Этих хороших при­вы­чек у него не было.

Вот, напри­мер, после звонка на урок учитель застал Васю за раз­го­во­ром с ребя­тами далеко от его парты, в другом конце класса. В ответ на тре­бо­ва­ние учителя сесть на место Вася отве­чает «сейчас» и про­дол­жает раз­го­ва­ри­вать. Учитель делает ему заме­ча­ние, но он воз­ра­жает:

— А что я сделал?

Увле­чен­ный раз­го­во­ром, Вася забыл о своих наме­ре­ниях, о своих обе­ща­ниях. Он действует в данный момент по при­вычке, почти авто­ма­ти­че­ски. Потом он будет жалеть о своем пове­де­нии: он вспо­мнит, что после звонка на урок ему надо было тотчас же сесть за свою парту, при­го­то­вить нужные книги и тетради; если же учитель сделал ему заме­ча­ние, то, конечно, ни в коем случае нельзя было отве­чать ему гру­бо­стью, а надо было немед­ленно попро­сить изви­не­ния и выпол­нить ука­за­ния учителя. Словом, как нужно вести себя во всех этих случаях, Вася знает, но, к сожа­ле­нию, это вовсе не озна­чает, что и в сле­ду­ю­щий раз он вновь не посту­пит так же плохо, как и теперь. При­вычка в нем еще сильнее всех его добрых наме­ре­ний.

Но если это так, то невольно воз­ни­кает вопрос: а воз­можно ли вообще пере­вос­пита­ние под­ростка с уко­ре­нив­шимися дурными при­выч­ками — такого вот, как Вася?

Да, конечно, воз­можно. Но дело это трудное.

Что же именно нужно делать, чтобы помочь ребенку осво­бо­диться от дурных при­вы­чек, как вос­питать в нем при­вычки хорошие?

Как мы уже гово­рили, с прочно сло­жив­шимися дурными при­выч­ками порой трудно справиться даже взро­с­лому чело­веку, тем более трудно это для ребенка. Тут уж совер­шенно необ­хо­димы сов­мест­ные усилия всех окру­жа­ю­щих его людей — роди­те­лей, учи­те­лей, а может быть, и школь­ных това­ри­щей. И надо, чтобы все они предъ­я­в­ляли такому ребенку оди­на­ко­вые тре­бо­ва­ния.

Вася груб. Он привык грубо раз­го­ва­ри­вать и дома и в школе. Мы хотим отучить его от этой при­вычки. Значит, ни единое про­я­в­ле­ние гру­бо­сти с его стороны не должно пройти неза­ме­чен­ным.

Пере­вос­пита­ние пойдет осо­бенно успешно, если начато оно как раз в тот момент, когда ребенок сам решил избавиться от своей дурной при­вычки.

На педа­го­ги­че­ском совете Вася пережил силь­нейшее нрав­ствен­ное потря­се­ние. Он глубоко осознал, что исправиться ему совер­шенно необ­хо­димо. У него поя­ви­лось острое желание стать хорошим, дис­ци­пли­ни­ро­ван­ным уче­ни­ком. Это было самое под­хо­дя­щее время, чтобы начать его пере­вос­пита­ние. И если Вася все-таки не выдер­жал, сорвался, то потому лишь, что ему никто не помог, никто не орга­ни­зо­вал, не направил его пове­де­ние должным образом. И роди­тели и Васин клас­с­ный руко­во­ди­тель пона­де­я­лись на то, что одного этого потря­се­ния будет доста­точно, а ока­за­лось, что одного этого мало.

Роди­тели вправе задать такой вопрос: неужели всякий раз, когда воз­ни­кает необ­хо­ди­мость отучить ребенка от той или иной дурной при­вычки, нужно вначале про­ве­сти его через бурю глу­бо­ких пережи­ва­ний, заставить нерв­ни­чать, стра­дать?

Конечно, нет. Ведь случай с Васей — это случай исклю­чи­тель­ный. Обычно же начало пере­вос­пита­ния доста­точно связать с любым, иногда даже совсем незна­чи­тель­ным изме­не­нием в жизни ребенка. Можно, напри­мер, вос­поль­зо­ваться поступ­ле­нием ребенка в школу:

— Ты теперь стал школь­ни­ком, и уж, конечно, должен ходить опрят­ным.

Или вос­поль­зо­ваться днем рожде­ния:

— Ты стал на год старше, и теперь сам, без напо­ми­на­ний, должен мыть перед едой руки.

Напо­ми­нать-то, конечно, первое время при­дется, но желание нау­читься хоро­шему у ребенка тут обя­за­тельно воз­ник­нет.

Можно связать начало пере­вос­пита­ния и с пере­ездом на дачу, и с поезд­кой в гости. Надо только не упу­стить момента. Поя­ви­лось у ребенка желание исправиться — тут же орга­ни­зуйте стро­жайший за ним кон­троль.

Хочу лишь пре­до­сте­речь — не забы­вайте о педа­го­ги­че­ском такте, ста­райтесь не ущем­лять само­лю­бие ребенка. Надо не одер­ги­вать то и дело сына или дочь, а воз­бу­ждать и под­дер­жи­вать в них соб­ствен­ное стрем­ле­ние к испра­в­ле­нию.

Одер­ги­вать, делать заме­ча­ние уже после того, как дурная при­вычка про­я­ви­лась, — это вообще не самый лучший способ пере­вос­пита­ния. Гораздо вернее поставить дело так, чтобы и не дать вовсе про­я­виться дурной при­вычке.

Возьмем такой пример. Ваш сын привык, выходя из комнаты, сильно хлопать дверью. Вы решили отучить его от этого. Пого­во­рили с сыном и стали за ним следить.

Теперь попро­буйте поставьте себя на его место.

Дав обе­ща­ние не хлопать дверью, вы поста­ра­етесь закры­вать ее поти­хоньку. Но вот вы забы­лись, и сейчас же вам — заме­ча­ние. Через час — еще одно. Еще через два часа — опять заме­ча­ние. Чет­вер­тое или пятое заме­ча­ние вас почти навер­няка разо­з­лит.

А если бы было по-другому. Вам нужно выйти на кухню, и вам говорят:

— Хотите поставить чайник? Что ж, поставьте. Только, выходя из комнаты, не забудьте тихо при­тво­рить дверь. Хорошо?

Это доброе това­ри­ще­ское пре­ду­пре­жде­ние вряд ли кого обидит. Вот так же нужно ста­раться посту­пать и с ребя­тами.

Главное — это пре­ду­пре­ждать про­я­в­ле­ние дурных при­вы­чек, отвле­кать от них!

Если бы Васе вовремя помогли спра­в­ляться со своими уроками, если бы помогли ему правильно орга­ни­зо­вать досуг, то испра­в­ле­ние его пошло бы очень быстро. Можно было бы дать Васе какое-нибудь пио­нер­ское пору­че­ние, дома воз­ло­жить на него выпол­не­ние какой-то обя­зан­но­сти, увлечь его спортом.

Извест­ный совет­ский педагог Антон Семе­но­вич Мака­ренко именно так пере­вос­питал сотни бес­при­зор­ных, отяг­чен­ных многими дурными при­выч­ками. Мака­ренко соз­да­вал для них новые условия жизни, втя­ги­вал их в новую для них дея­тель­ность и тем самым фор­ми­ро­вал у ребят полезные, хорошие при­вычки. Плохие же при­вычки про­я­в­ля­лись все реже, посте­пенно угасали, пока не исче­зали окон­ча­тельно.

Это мы всё гово­рили о пере­вос­пита­нии. Но ведь гораздо лучше, чтобы до пере­вос­пита­ния дело и не дохо­дило. Гораздо лучше, если ребенок с самого начала вос­пи­ты­ва­ется правильно, если у него посто­янно фор­ми­ру­ются при­вычки полезные, а вредные при­вычки устра­ня­ются в самом заро­дыше.

От чего же зависит воз­ник­но­ве­ние хороших при­вы­чек? От образа жизни ребенка, и только от этого.

Если в семье суще­ствует строгий, правиль­ный порядок жизни, если от ребенка требуют без­у­слов­ного под­чи­не­ния этому порядку, то и при­вычки у него воз­ник­нут хорошие, вполне соот­вет­ству­ю­щие всему семей­ному укладу.

И, нао­бо­рот, если семья без­а­ла­берна, если грубое обра­ще­ние между членами семьи пре­вра­ти­лось в обычное явление, то все это неиз­бежно войдет и в систему пове­де­ния ребенка. Он тоже выра­стет грубым, сво­е­воль­ным, не знающим никаких обя­зан­но­стей, эго­и­стич­ным.

Окру­жа­ю­щие ребенка взро­с­лые люди, забо­тясь о его вос­пита­нии, прежде всего должны поду­мать о своих соб­ствен­ных при­выч­ках.

Не хотите, чтобы ребенок вел себя дурно, не пода­вайте ему дурного примера.

Наи­бо­лее вредно для вос­пита­ния детей, когда тре­бо­ва­ния к ним взро­с­лых носят слу­чайный харак­тер, зависят только от настро­е­ния отца или матери.

Сегодня мать нака­зала сына за то, что он без спросу убежал гулять. А назав­тра она этого будто и не заметила или даже улыб­ну­лась:

— Вот ведь какой упрямый, только вчера нака­зала его, а он все-таки за свое.

Таким спо­со­бом хорошей при­вычки у ребенка ни за что не вос­питать. У него поя­вится умение ловко при­с­по­са­б­ли­ваться к настро­е­нию взро­с­лых и делать сегодня тайком то, что можно в другой какой-то день делать открыто.

Вместо хороших при­вы­чек у ребенка разо­вьются черты эго­и­сти­че­ские. Все его побу­жде­ния будут исхо­дить из посто­ян­ной заботы о сохра­не­нии покоя и бла­го­по­лу­чия в его детском мирке.

Одно из важ­нейших условий вос­пита­ния хороших при­вы­чек у ребенка — это един­ство тре­бо­ва­ний к нему всех окру­жа­ю­щих его взро­с­лых. Причем тре­бо­ва­ния эти должны быть совер­шенно кон­крет­ными. Нельзя просто сказать ребенку: «Ты должен помо­гать маме по хозяйству!» Сказать так — значит ничего не сказать. Дайте ему совер­шенно опре­де­лен­ное дело: каждый раз помо­гать, напри­мер мыть посуду после чая или под­метать каждое утро комнату. А станет ребенок постарше, можно пору­чить ему ходить за хлебом, за керо­си­ном. Так вот и выра­бо­та­ется у него при­вычка помо­гать взро­с­лым, заботиться о других.

Чтобы ребенок хорошо учился в школе, надо обя­за­тельно вос­питать у него при­вычку делать уроки в строго опре­де­лен­ное время.

При­у­чить школь­ника делать уроки — это не только заса­дить его за стол, даже если дела­ется это еже­д­невно, неу­кос­ни­тельно в одно и то же время. Ведь важно еще, что школь­ник делает, сидя за столом, — напря­женно ли рабо­тает или вер­тится, поми­нутно отвле­ка­ется от книги, от тет­ра­дей.

Надо и тут после­дить за ним, посмо­треть, все ли уроки он выучил, акку­ратно ли выпол­нил пись­мен­ные задания.

Так одно­вре­менно выра­ба­ты­ва­ется при­вычка к напря­жен­ному про­дук­тив­ному труду и при­вычка идти в школу только с добро­со­вестно выпол­нен­ными зада­ни­ями учителя.

Итак, вос­пита­тель не только предъ­я­в­ляет ребенку кон­крет­ные тре­бо­ва­ния, но и берет на себя орга­ни­за­цию жизни ребенка в соот­вет­ствии с этими тре­бо­ва­ни­ями.

Ведь как иногда бывает? Тре­бо­ва­ние мама сыну предъ­я­вила, а долж­ного пове­де­ния сына не орга­ни­зо­вала. Она как бы испы­ты­вает его, справится сын со своей задачей или не справится. Справится — похвалит его, не справится — накажет. Нет, не испы­ты­вать надо ребенка, а учить тому, что он должен делать. И надо сделать так, чтобы ребенок обя­за­тельно добился успеха, получил удо­вле­тво­ре­ние от своей работы.

Я знаю, что неко­то­рые роди­тели боятся хвалить сына или дочь. Напрасно. Уме­рен­ная похвала со стороны взро­с­лых за усилие, за при­ло­жен­ный труд — большая радость для ребенка, она спо­соб­ствует фор­ми­ро­ва­нию поло­жи­тель­ного отно­ше­ния ребенка к своей тру­до­вой дея­тель­но­сти, спо­соб­ствует тому, чтобы дея­тель­ность эта пре­вра­ти­лась в при­вычку, а потом и в насто­я­тель­ную потреб­ность.

И еще. Если вы всерьез ’ беретесь за вос­пита­ние у своего сына или дочери необ­хо­ди­мых при­вы­чек, знайте, что вам при­дется запа­стись тер­пе­нием. При­вычки вос­пи­ты­ва­ются не сразу.

Будьте настой­чивы. Вос­пи­ты­вайте у своего ребенка важ­нейшую при­вычку — при­вычку к послу­ша­нию. У вашего сына или у дочери даже мысли не должно воз­ни­кать о воз­мож­но­сти невы­пол­не­ния того или иного вашего тре­бо­ва­ния.

Девочка заи­г­ра­лась с куклой, а пора уже за уроки садиться. Вы напо­ми­на­ете ей об этом, а она говорит «сейчас» и про­дол­жает играть. Как тут посту­пить? Накри­чать на нее? Нет, лучше посту­пить иначе — просто убрать куклу, а девочку взять за руку и спо­койно под­ве­сти к столу. Если ребенок привык к вашей настой­чи­во­сти с самого раннего воз­ра­ста, то он и не поду­мает о сопроти­в­ле­нии. Твер­дость, реши­тель­ность взро­с­лых только закреп­ляют у ребенка хорошие при­вычки.

А вот если вы будете уго­ва­ри­вать да упра­ши­вать вашего сына оставить молоток и заняться уроками, у него, помимо его и вашей воли, воз­ник­нет при­вычка не слу­шаться вас с первого раза, не считаться с вами. Бере­ги­тесь этого. Мы ведь не слу­чайно рас­ска­зали вам о две­на­дца­ти­лет­нем Васе. Пусть ваш сын, ваша дочь не будут такими. Вни­ма­тельно следите за первым поя­в­ле­нием неже­ла­тель­ных форм пове­де­ния ребенка. Начи­найте борьбу с ними тут же, как заметите, не допус­кайте, чтобы они пре­вра­ти­лись в при­вычку.