Поощре­ние — один из методов кор­рек­ти­ровки дет­ского пове­де­нии. Оно помо­гает ребенку отли­чать хорошее от дурного, доз­во­лен­ное от запрет­ного. Правильно при­ме­ня­е­мое поощре­ние закреп­ляет поло­жи­тель­ные способы пове­де­ния, тем самым фор­ми­руя у ребенка готов­ность к актив­ному послу­ша­нию.

Дети дош­коль­ного воз­ра­ста очень вос­при­им­чивы к поощре­ниям. Слова одо­бре­ния, похвала взро­с­лых явля­ются для них сти­му­лом само­утвер­жде­ния в поло­жи­тель­ных поступ­ках, уве­рен­но­сти в соб­ствен­ных воз­мож­но­стях.’ Одо­бре­ние, выска­зан­ное вовремя и умело, про­бу­ждает в ребенке здо­ро­вое само­лю­бие: мед­ли­тель­ный ста­ра­ется быть про­вор­ным, небрежно выпол­ня­ю­щий задание стремится под­тя­нуться и делать все лучше.

Для того чтобы поощре­ние явля­лось оценкой дет­ского пове­де­ния и при­об­ретало нрав­ствен­ный оттенок, надо, чтобы оно содер­жало в себе такие кон­крет­ные опре­де­ле­ния, как «послуш­ный», «добрый», «веж­ли­вый», «тру­до­лю­би­вый», «вни­ма­тель­ный», «забот­ли­вый», «честный», «щедрый» и т. п. Этими словами как бы под­чер­ки­вают нрав­ствен­ный смысл того или иного поступка.

Поощре­ние должно быть заслу­жен­ным и исполь­зо­вать его надо тогда, когда необ­хо­димо отметить дости­же­ния ребенка (разу­ме­ется, в пре­де­лах его воз­мож­но­стей), которые требуют от него зна­чи­тель­ных усилий (физи­че­ских, умствен­ных, нрав­ствен­ных), скажем за то, что смог отка­заться от своих желаний ради удоб­ства других (уступил старшим место, помог маме нести покупки, засту­пился за младшего, по соб­ствен­ной ини­ци­а­тиве навел порядок в комнате и т. п.). В этом случае похвала ста­но­вится сти­му­лом к хоро­шему пове­де­нию — посту­пить так в другой раз.

Осо­бенно важно поощрять ребенка тогда, когда он сам пони­мает харак­тер и послед­ствия своих действий.

Рас­стро­ен­ный, взвол­но­ван­ный мальчик под­хо­дит к вос­пита­телю:

— Я неча­янно опро­ки­нул цветок. Его при­го­то­вили, чтобы пере­са­дить, а я задел.

— Хорошо, что сказал об этом, — говорит педагог. — Сейчас мы вместе при­ве­дем все в порядок.

При­бе­гая к поощре­ниям как к кор­рек­ти­ровке пове­де­ния дош­коль­ника, не следует забы­вать о чувстве меры. Если ребенка хвалят за каждый пустяк, то данный метод вос­пита­ния теряет свой смысл. В одном случае дети при­вы­кают к похва­лам и не обра­щают на них вни­ма­ния, в другом — начи­нают многое делать напоказ, хотя в сущ­но­сти выпол­няют свои пов­се­д­нев­ные обя­зан­но­сти. Захвали­ва­ние детей, не обла­да­ю­щих в доста­точ­ной степени сдер­жан­но­стью и скром­но­стью, при­во­дит к само­лю­бо­ва­нию, позер­ству, «при­мер­ному» пове­де­нию лишь в при­сут­ствии взро­с­лых. В. Г. Белин­ский говорил: «Заста­в­ляйте ребенка любить добро ради самого добра, а не из-за награды, не из-за выгоды быть добрым».

Следует также пре­до­сте­речь роди­те­лей от мнения, будто в вос­пита­нии ребенка можно многого добиться одними поощре­ни­ями.

Лена при­вы­кла, что дома ее всегда и за все хвалят. Рас­кра­сит рисунок и идет к соседям пока­зы­вать, уберет свои игрушки на место и бежит к маме:

— Правда, я молодец?

— Молодец! Ты ж ведь у меня самая лучшая.

И так изо дня в день. Девочка настолько при­вы­кла к похва­лам, что даже заме­ча­ния в мягкой форме вызы­вали у нее слезы. Осо­бенно трудно было ей первое время в детском саду. Нелегко оста­ваться неза­ме­чен­ной, напри­мер усидеть на занятиях и не выска­ки­вать с ответом, ожидая, когда тебя вызовут. Обидно, когда не хвалят за то, что помогла малышу завя­зать шарф, убрала свою постель, т. е. посту­пила так, как все дети. Ведь дома подоб­ные дела рас­це­ни­вались как что-то нео­бык­но­вен­ное, а здесь ни у кого не вызы­вают востор­гов.

Немало пройдет времени, прежде чем девочка поймет, что похвалу надо заслу­жить. Так, — поощре­ние, при­ме­ня­е­мое непро­ду­манно, наносит ущерб вос­пита­нию поло­жи­тель­ного пове­де­ния.

Есть еще одно условие, которое нельзя не учи­ты­вать: поощре­ние всегда должно сочетаться с тре­бо­ва­тель­но­стью.

Для того чтобы закре­пить у шести­лет­него сына желание чистить зубы на ночь без напо­ми­на­ния взро­с­лых, мать иногда гово­рила бабушке так, чтобы слышал мальчик:

— Виталик все делает, как папа. Теперь ему и напо­ми­нать не при­хо­дится, чтобы он чистил зубы.

Это имело успех (сын очень хотел быть похожим на папу!). Но... день ото дня про­це­дура с чисткой зубов стала у роди­те­лей зани­мать все больше и больше времени, так как мальчик не хотел ложиться спать. Однако мать не торо­пила сына, хотя и пони­мала его уловку. Будучи тре­бо­ва­тель­ной в одном, она про­я­в­ляла снис­хо­ди­тель­ность в другом, в резуль­тате режим у ребенка был нарушен.

В беседах с роди­те­лями вос­пита­тель должен разъ­яс­нять, что поощре­ния несо­в­ме­стимы с пота­ка­нием любой вздор­ной прихоти ребенка. Только в сочета­нии со все воз­ра­с­та­ю­щими тре­бо­ва­ни­ями они при­но­сят жела­е­мый резуль­тат.

Поощре­ния тогда имеют педа­го­ги­че­скую цен­ность, когда содействуют удо­вле­тво­ре­нию разумных потреб­но­стей, раз­ви­вают в ребенке желание пора­до­вать взро­с­лых своим пове­де­нием.

Форма поощре­ния зависит от воз­ра­ста детей и их инди­ви­ду­аль­ных осо­бен­но­стей.

Если у взро­с­лых сло­жи­лись теплые, сер­деч­ные отно­ше­ния с ребен­ком, то награ­дой может быть и улыбка, и выра­зи­тель­ный жест, и кивок головы, и теплое слово. Вовремя под­бо­дрить, одо­брить, сказать доброе слово («Не робей, ты ведь смелый», «Поста­рался — вот и полу­чи­лось», «У нас в группе все послуш­ные, и Вова — тоже») — эффек­тив­ное сред­ство фор­ми­ро­ва­ния поло­жи­тель­ного пове­де­ния дош­коль­ника.

В старшей группе спра­в­ляли день рожде­ния Антона. Его поздра­в­ляли, читали стихи, пели песни, тан­це­вали, пили чай с празд­нич­ным пирогом. Но самое большое впе­ча­т­ле­ние на маль­чика про­из­вели слова вос­пита­теля:

Антон вполне заслу­жил подарок: хорошо себя вел, помогал малышам, был всегда веж­ли­вым. Дома он тоже ведет себя хорошо, слу­ша­ется папу, маму и бабушку, вни­ма­те­лен и ласков с малень­кой сестрен­кой. Сразу видно, что он повзро­с­лел на целый год и стал совсем большой.

На сле­ду­ю­щий день, рас­сма­т­ри­вая пода­рен­ный ребя­тами альбом с рисун­ками, мальчик вспо­ми­нал:

— Мама, а ведь Елена Васи­льевна сказала, что я заслу­жил подарок, потому что хорошо себя вел! — И, немного подумав, добавил:

— Мама, если тебе надо идти в магазин — иди, я побуду с Аленкой. Я ведь уже совсем большой.

Слова одо­бре­ния утвер­ждают ребенка в правиль­но­сти пове­де­ния, вселяют уве­рен­ность в свои силы.

Осо­бенно ощутимо поощре­ние, осно­ван­ное на методе есте­ствен­ных послед­ствий.

— Молодец, что дога­дался помочь, мы быстро управи­лись с делами, и теперь у нас оста­лось время почитать.

Ребенок пони­мает, что заслу­жил награду бла­го­даря хоро­шему, правиль­ному поступку.

Иногда можно за при­мер­ное пове­де­ние поо­бе­щать (и уж, конечно, обе­ща­ние выпол­нить!) съез­дить за город, в парк, сходить на детский сеанс в кино и т. п.

Одним из важных средств поощре­ния явля­ются подарки, однако при­бе­гать к ним реко­мен­ду­ется лишь в исклю­чи­тель­ных случаях, иначе ребенок может начать действо­вать из коры­ст­ных побу­жде­ний. Поощре­ние в виде игрушки, книжки, лаком­ства вполне воз­можно, но его нельзя пре­вра­щать в подкуп: ты нас будешь слу­шаться, мы тебе — подарок.

Вос­пита­тель должен при­ме­нять в каждом кон­крет­ном случае опре­де­лен­ную форму поощре­ния.

Галя — робкая, застен­чи­вая девочка. Это нередко явля­лось при­чи­ной того, что она боялась при­зна­ваться в своем поступке. Именно поэтому педагог каждый раз под­чер­ки­вала, что девочка посту­пает правильно, честно, при­зна­ва­ясь в своей вине. Такой прием сти­му­ли­рует хорошее пове­де­ние, вселяет чувство уве­рен­но­сти.

Осо­бенно целе­со­об­разно поощрять поло­жи­тель­ные действия детей перед обще­ством свер­ст­ни­ков. Этим дости­га­ются две цели: во-первых, придать обще­ствен­ную зна­чи­мость хоро­шему поступку, во-вторых, пока­зать пример поло­жи­тель­ного пове­де­ния ребенка для под­ра­жа­ния осталь­ным детям.

Актив­ный пример свер­ст­ни­ков — один из рас­про­стра­нен­ных в прак­тике методов поощре­ния. Он основан на детском стрем­ле­нии к под­ра­жа­нию и потому осо­бенно эффек­ти­вен. Пример ока­зы­вает еще большее воз­действие, если сочета­ется со словом взро­с­лого, напра­в­ля­ю­щим ребенка на вос­при­ятие поло­жи­тель­ного пове­де­ния. Это дает воз­мож­ность дош­коль­нику на прак­тике при­об­ретать опыт послу­ша­ния. Если слово взро­с­лого напра­в­ляет ребенка на созна­тель­ное вос­при­ятие поло­жи­тель­ного примера, побу­ждает его к действию, то сам пример как бы воо­ру­жает его кон­крет­ными пред­ста­в­ле­ни­ями о воз­мож­ных формах пове­де­ния в опре­де­лен­ных ситу­а­циях: «Посту­пил как насто­я­щий товарищ — сам вызвался помочь Тане»; «Машенька всегда делится тем, что у нее есть, поэтому и другие ребята для нее ничего не жалеют»; «Настя помогла малышам. Так всегда посту­пают старшие».

Ссылки на пример широко исполь­зу­ются и педа­го­гами и роди­те­лями. Но, к сожа­ле­нию, взро­с­лым иногда изме­няет чувство меры. Они то и дело говорят: «Берите пример с Вовы», «Вот какой у нас хороший Вова», «Вова молодец, не то что ты» и т. д. В резуль­тате образ­цо­вый мальчик невольно меркнет в глазах детей и, пожалуй, кроме чувства непри­язни, ничего не вызы­вает. В этом случае пример пере­стает быть заман­чи­вым для детей. Да и сам образец вряд ли получит пользу от такого пре­у­ве­ли­чен­ного к себе вни­ма­ния.

Сво­е­об­разным поощре­нием может явиться рассказ о при­мер­ном пове­де­нии, хорошем поступке сына или дочери в кругу семьи или зна­ко­мых людей, мнение которых не без­раз­лично ребенку. Всего несколько добрых фраз в при­сут­ствии дош­коль­ника ока­зы­вают на него поло­жи­тель­ное влияние, принося удо­вле­тво­ре­ние от того, что его пове­де­ние оце­ни­ва­ется поло­жи­тельно.

— Але­нушка сегодня пора­до­вала меня. Я задер­жа­лась на работе и пришла за ней в детский сад немного позже, но она не скучала без дела, а помо­гала няне убирать группу, — рас­ска­зы­вает мама, когда вся семья собра­лась за вечер­ним чаем.

Или:

— Посмо­трите, какой порядок навели сегодня Ира и Миша. Все это они сделали сами, пока я гото­вила обед, — говорит бабушка воз­вра­тив­шимся с работы роди­те­лям.

Вели­ко­леп­ное воз­действие ока­зы­вает на детей поощре­ние, когда роди­тели при­вле­кают ребенка к сов­мест­ной работе.

Известно стрем­ле­ние малышей стирать, шить, гото­вить обед, масте­рить, как мама или папа. В каче­стве поощре­ния можно, напри­мер, раз­ре­шить пости­рать носовые платки, помочь маме накры­вать стол для гостей или помочь папе чинить вело­сипед, про­ве­рять исправ­ность поло­тера. Участие в делах взро­с­лых, конечно, явля­ется для дош­коль­ника большой радо­стью. А сколько гор­до­сти испы­ты­вает малыш, когда рас­ска­зы­вает в детском саду своим свер­ст­ни­кам: «Мы с папой почи­нили...», «Мы с мамой при­ни­мали гостей!» и т. д.

Без­у­словно, поощре­ние трудом требует от взро­с­лых учета воз­ра­ста ребенка и его инте­ре­сов. Не может, напри­мер, явиться поощре­нием дело, не инте­ре­су­ю­щее дош­коль­ника. Если малышу стирка носо­вого платка при­не­сет удо­воль­ствие, так как это дове­ряют ему впервые, то подоб­ное пору­че­ние старшие ребята выпол­няют без инте­реса. Только такого рода пору­че­ния, которые при­но­сят детям удо­воль­ствие, создают чувство новизны, вызы­вают удо­вле­тво­ре­ние от затра­чен­ных усилий, вос­при­ни­ма­ются детьми как поощре­ние.

Вос­пита­тель может исполь­зо­вать и такой прием, как пору­че­ние ответ­ствен­ного, почет­ного дела:

— Коля хорошо спра­в­ля­ется с обя­зан­но­стями дежур­ного, знает, как уха­жи­вать за рас­те­ни­ями. Теперь ему можно дове­рить помо­гать тем ребятам, которые пока еще затруд­ня­ются все делать правильно.

Новое посто­ян­ное пору­че­ние обя­зы­вает, создает чувство ответ­ствен­но­сти. Кроме того, роль шефа нео­быч­ная и выгля­дит для ребенка почет­ной.

Этот метод осо­бенно эффек­ти­вен по отно­ше­нию к тем детям, которые не желают тру­диться, и роди­тели с трудом доби­ва­ются от них послу­ша­ния.

Иногда полезно поощрить ребенка авансом за еще не совер­шен­ные им действия, выразив тем самым уве­рен­ность и доверие, что он не под­ве­дет старших: «Дочери не при­хо­дится напо­ми­нать, чтобы она вела себя хорошо, она ведь уже совсем большая», «Он вни­ма­тель­ный, забот­ли­вый мальчик, радует нас своим пове­де­нием». Этот прием осно­вы­ва­ется на таких детских осо­бен­но­стях, как вну­ша­е­мость, про­бу­жда­ю­ще­еся само­лю­бие. Если ребенку без­раз­лично, как о нем отзы­ва­ются, то здесь уже идет речь не о вос­пита­нии, а о пере­вос­пита­нии. Иначе говоря, если дош­коль­ник не будет считаться с мнением окру­жа­ю­щих, то станет посту­пать так, как ему забла­го­рас­су­дится. Вот почему так важно под­дер­жи­вать в детях стрем­ле­ние заслу­жить поло­жи­тель­ную оценку их действий. Поя­в­ля­ю­ща­яся с воз­ра­с­том осо­знан­ность хороших поступ­ков будет влиять на пове­де­ние ребенка, соз­да­вая основу для актив­ного послу­ша­ния.

А. С. Мака­ренко говорил, что нака­за­ние — очень трудная вещь, которая требует от взро­с­лых боль­шого такта и осто­рож­но­сти, и при­ме­нять его следует «как можно реже, только в том случае, когда без нака­за­ния нельзя обойтись»1. Кроме того, надо помнить, что этот метод не явля­ется ведущим, а тем более един­ствен­ным, при помощи кото­рого можно доби­ваться от ребенка послу­ша­ния.

Когда мы говорим о допу­сти­мо­сти нака­за­ний (конечно, речь идет не о физи­че­ских мерах!), то имеем в виду, что нака­за­ния как исклю­че­ние (а не как система!) при­ме­ня­ются наряду с другими педа­го­ги­че­скими спо­собами воз­действия — разъ­яс­не­нием, убе­жде­нием, поощре­нием, разум­ной тре­бо­ва­тель­но­стью — в сочета­нии с ува­же­нием к лич­но­сти ребенка, поло­жи­тель­ным при­ме­ром окру­жа­ю­щих.

Беседуя со многими роди­те­лями, вос­пита­тель при­хо­дит к выводу, что детей часто нака­зы­вают не за про­сту­пок, а за сам факт непод­чи­не­ния рас­по­ря­же­нию. Взро­с­лых больше воз­му­щает, напри­мер, то, что ребенок отка­зался от еды или про­мо­чил ноги, чем допу­щен­ная дер­зо­сть или грубая выходка по отно­ше­нию к окру­жа­ю­щим.

Задача педа­гога — разъ­яс­нить роди­те­лям, что следует строго раз­ли­чать глубоко амо­раль­ные поступки от нейтраль­ных, не при­чи­ня­ю­щих ущерба нрав­ствен­ному раз­ви­тию ребенка. В каждом кон­крет­ном случае необ­хо­димо анали­зи­ро­вать, что лежит в основе нега­тив­ных действий дош­коль­ника: жад­ность, сво­е­во­лие, эгоизм, жесто­кость, лень, стрем­ле­ние при­чи­нять вред окру­жа­ю­щим. Без­нрав­ствен­ные побу­жде­ния подоб­ного рода, конечно, заслу­жи­вают резкого осу­жде­ния, нака­за­ния. Важно помнить: прежде чем нака­зать, надо обя­за­тельно выявить причину непо­слу­ша­ния. Часто взро­с­лые судят о пове­де­нии детей лишь по резуль­тату поступка, не вникая в его истоки; усма­т­ри­вают злост­ность и пред­на­ме­рен­ность там, где их в действи­тель­но­сти нет.

Не правы те роди­тели, которые пола­гают, что при помощи одних нака­за­ний можно добиться жела­е­мых резуль­та­тов в вос­пита­нии сына или дочери.

Умение вос­пита­те­лей и роди­те­лей обхо­диться без нака­за­ния — залог успеш­ного раз­ви­тия в детях лучших черт нового чело­века — высокой созна­тель­но­сти, гуман­но­сти, чут­ко­сти, душев­ной дели­кат­но­сти, ответ­ствен­но­сти за свои поступки, умения считаться с удоб­ствами и инте­ре­сами окру­жа­ю­щих. «В хорошей семье нака­за­ний никогда не бывает, и это — самый правиль­ный путь семейного вос­пита­ния»2.

Надо при­у­чать детей с малых лет к тому, чтобы они ощущали нелов­кость от сде­лан­ного заме­ча­ния. А это воз­можно лишь в том случае, если взро­с­лые дели­катно обра­ща­ются с малышом, щадят в нем само­лю­бие, под­дер­жи­вают чело­ве­че­ское досто­ин­ство, что, конечно, несо­в­ме­стимо с при­ме­не­нием нака­за­ний, одер­ги­ва­ний, резких окриков и т. п. Ребенок, при­вы­кая к столь высоким раз­дра­жи­те­лям, ста­но­вится непо­дат­ли­вым к мягким мерам воз­действия.

Нака­за­ние — сложный и трудный метод вос­пита­ния: оно требует огром­ного такта, тер­пе­ния и осто­рож­но­сти. При­бе­гая к нему, всегда надо учи­ты­вать, когда и в какой ситу­а­ции, а также в какой связи с другими спо­собами воз­действия оно при­ме­ня­ется; какова мера нака­за­ния и какое действие оно окажет на ребенка: поможет ли исправить его пове­де­ние, пре­дот­вра­тит ли в даль­нейшем непо­слу­ша­ние в ана­ло­гич­ных ситу­а­циях. Прежде всего должны быть исклю­чены такие нака­за­ния, которые вызы­вают физи­че­скую боль, страх, пода­в­ляют детскую волю.

Нака­за­ния могут носить раз­лич­ный харак­тер, но в любом случае эта мера воз­действия при­з­вана помочь ребенку осо­знать свою вину, усилить чувство ответ­ствен­но­сти за свои действия перед взро­с­лыми и свер­ст­ни­ками.

Очень важно никогда не при­ме­ши­вать к нака­за­нию субъек­тив­ных момен­тов: раз­дра­же­ния, уста­ло­сти.

На детей дош­коль­ного воз­ра­ста впе­чат­ля­ю­щее воз­действие ока­зы­вает вре­мен­ное изме­не­ние обычно теплого отно­ше­ния на более холод­ное, офи­ци­аль­ное: лишение ласки, к которой ребенок привык, вос­при­ни­ма­ется им как нака­за­ние.

Ребенок чутко ула­в­ли­вает изме­не­ние отно­ше­ний взро­с­лых к нему, осо­бенно в том случае, если он дорожит их при­вя­зан­но­стью. Так, педагог «не заме­чает» про­ви­нив­ше­гося, отве­чает на вопросы сухо, а обра­ща­ясь ко всем детям, смотрит мимо него. Обычно ребенок, ста­ра­ясь вернуть к себе прежнее рас­поло­же­ние, долго не выдер­жи­вает подоб­ного игно­ри­ро­ва­ния и «ссору» закан­чи­вает прими­ре­нием: он при­но­сит изви­не­ния за свой посту­пок.

Очень остро реа­ги­рует ребенок, когда мать или отец вре­менно пере­стают с ним раз­го­ва­ри­вать. Но если взро­с­лые хотят мол­ча­нием под­чер­к­нуть свое недо­воль­ство, то оно не должно выгля­деть как наду­то­сть, так как дош­коль­ник может рас­це­нить это как пани­брат­ство и будет ожидать, чтобы роди­тели заго­во­рили с ним первые.

Не только мол­ча­нием можно нака­зать ребенка, но и словом. Это не значит, что взро­с­лые должны обру­ши­ваться на него с бранью или пус­каться в рас­су­жде­ния о том, что хорошо, а что дурно. Малыш менее всего спо­со­бен осмы­слить длинные нра­во­у­че­ния и нотации, однако он поймет, если ему скажут осу­жда­юще: «Как же ты посмел так сделать! Стыд какой!»

Для ребенка чув­стви­тель­ным нака­за­нием может явиться запре­ще­ние зани­маться любимым делом. Напри­мер, в детском саду вос­пита­тель отстра­няет про­ви­нив­ше­гося от дежур­ства, под­чер­ки­вая, что не может дове­рить такую ответ­ствен­ную работу тому, кто не умеет себя хорошо вести.

Дома роди­тели могут вре­менно запретить сыну или дочери играть с това­ри­щами, если ребенок обижает детей, спря­тать игрушки, если малыш нарочно ломает их.

Остро вос­при­ни­мают дети такую меру нака­за­ния, как лишение обе­щан­ных удо­воль­ствий. Можно отме­нить или пере­не­сти на другой день пред­ла­га­е­мый поход в театр, в зоопарк, поездку на речном трамвае, отка­зать в покупке инте­рес­ной игрушки и т. д. Но об этом ребенку следует сказать так, чтобы он понял справед­ли­вость нака­за­ния: «За то, что ты не слу­ша­ешься, мы решили не поку­пать тебе кон­струк­тор до тех пор, пока не исправишься». Или: «За плохое пове­де­ние ты не поедешь в этот выход­ной день в гости к бабушке. Надо заслу­жить, чтобы тебя взяли с собой». Такая форма нака­за­ния заста­в­ляет дош­коль­ника заду­маться над своим поступ­ком.

Излишне гово­рить, что взро­с­лые должны быть непре­клонны в своем решении, иначе ребенок будет всегда наде­яться на его отмену.

Дош­коль­ника, отли­ча­ю­ще­гося повы­шен­ным само­лю­бием, иногда целе­со­об­разно пре­ду­пре­дить, что о его поступке, если он пов­то­рится, рас­ска­жут ребятам, папе или другим членам семьи. И разу­ме­ется, если пре­ду­пре­жде­ние не возы­мело успеха, так и сделать. Напри­мер, поставить в извест­ность роди­те­лей о пове­де­нии сына или дочери. В данном случае вос­пита­тель должен быть уверен, что они под­дер­жат его. Однако такой метод воз­действия следует при­ме­нять крайне редко, так как ребенок может сделать неправиль­ный вывод.

Вос­пита­тель может посо­вето­вать роди­те­лям обсу­дить пове­де­ние сына или дочери дома с уча­стием всех членов семьи. Однако делать это нужно лишь в исклю­чи­тель­ных случаях, чтобы ребенок понял: если речь идет о нем на семей­ном совете, — значит, это очень серьезно. Конечно, такое обсу­жде­ние требует от взро­с­лых мак­си­мум такта. Важно, чтобы ребенок почув­ство­вал не только недо­воль­ство, но и добро­же­ла­тель­ность и уве­рен­ность в том, что подоб­ное не пов­то­рится.

Опытные педа­гоги иногда исполь­зуют такую форму нака­за­ния, как обсу­жде­ние дет­ского про­ступка в кол­лек­тиве свер­ст­ни­ков. Осо­бенно это при­ме­нимо к старшим дош­коль­ни­кам, так как их созна­ние более высоко развито.

Обще­ствен­ное мнение — силь­нейшее сред­ство воз­действия. И при­бе­гая к нему как к методу, фор­ми­ру­ю­щему детское пове­де­ние, вос­пита­тель должен упра­в­лять мнением дет­ского кол­лек­тива, чтобы не пре­вра­тить серьезный раз­го­вор о про­ступке в суд над ребен­ком. Даже малыши испы­ты­вают чувство нелов­ко­сти и стыда, если об их плохом пове­де­нии рас­ска­зы­вают при всех детях, а для старших это рав­но­сильно нака­за­нию. Поэтому, при­бе­гая к обще­ствен­ному мнению как сред­ству, осу­жда­ю­щему непо­слу­ша­ние, вос­пита­тель должен исполь­зо­вать его лишь в крайних, исклю­чи­тель­ных случаях, когда другие, более мягкие меры не имеют успеха. Нельзя забы­вать, что если детский посту­пок часто под­вер­га­ется кол­лек­тив­ному обсу­жде­нию, то у ребенка невольно при­туп­ля­ется чув­стви­тель­ность к более дели­кат­ным вли­я­ниям.

Дети старшей группы вышли на участок. Сегодня им пред­сто­яло потру­диться в саду, окопать фрук­то­вые деревья. Радост­ные и шумные, они стол­пи­лись вокруг молодой яблоньки. В этом году на ней впервые поя­ви­лись плоды. И ребята чуть ли не каждый день отме­чали, что изме­ни­лось в ней: сегодня у одного яблочка покрас­нел бок, а эти два, что на верхней ветке, совсем-совсем оди­на­ко­вые: за это дети назы­вают их «яблочки-сестрички»... И вдруг чей-то звонкий голос взвол­но­ванно сказал:

— Ребята, а на самой нижней ветке кто-то яблоко сорвал!

Все теснее обсту­пили дерево.

— Как же так? Ведь это было самое большое яблоко!

— Может быть, это малыши?

Дети напе­ре­бой выска­зы­вали свои пред­поло­же­ния.

В раз­го­вор вме­шался вос­пита­тель:

— Тот, кто сорвал яблоко, посту­пил нехо­рошо. Но он посту­пает вдвойне плохо, если боится в этом при­знаться.

Стало очень тихо.

— Пусть поду­мает тот, кто так сделал, что лучше: честно при­знаться или свалить вину на своих това­ри­щей?

...Мар­га­рита стояла с опу­щен­ной головой. Нет­рудно было дога­даться, кто винов­ник про­ис­шедшего. Но вос­пита­тель молчал: при­зна­ется или нет? Вдруг Мар­га­рита реши­тельно шагнула ей нав­стречу:

— Это я сорвала яблоко! Я не хотела, чтобы плохо вышло: просто неча­янно так полу­чи­лось. Мама привела меня в детский сад раньше всех. Я решила только посмо­треть на яблоньку. Я, ребята, больше никогда не буду, честное слово.

Дети зашу­мели, а вос­пита­тель­ница сказала:

— Мы поверим Мар­га­рите, потому что она при­зна­лась сама в своем поступке. Тот, кто никогда раньше не обма­ны­вал, тому верить можно.

Иногда при­ме­няют так назы­ва­е­мый метод есте­ствен­ных послед­ствий, т. е. исполь­зуют меры воз­действия, выте­ка­ю­щие из самого поступка: насорил — убери, налил воду — вытри, оторвал пуго­вицу — пришей. Это вызы­вает у ребенка осо­знан­ное отно­ше­ние к своим действиям: не очень приятно, когда самому при­хо­дится рас­пла­чи­ваться за свое плохое пове­де­ние.

Но и этим методом надо поль­зо­ваться весьма про­ду­манно, так как не во всех случаях он при­ем­лем. Нельзя, напри­мер, оставить ребенка без про­гулки за то, что он каприз­ни­чал и не хотел оде­ваться; нельзя отправить малыша в детский сад в испач­кан­ном платье за то, что он неряшлив (вряд ли это поможет, если у ребенка нет навыка акку­рат­но­сти!).

При­ме­няя метод есте­ствен­ных послед­ствий, надо иметь в виду сле­ду­ю­щее: все, что может вредить нор­маль­ному физи­че­скому само­чув­ствию и раз­ви­тию детей, угро­жает их безо­пас­но­сти и здо­ро­вью — нару­ше­ние режима, лишение обеда, сна, про­гулки, ни в коем случае не должно исполь­зо­ваться как нака­за­ние.

Нельзя нака­зы­вать ребенка трудом: не послу­шался — будешь за это убирать комнату или наво­дить порядок в своем шкафу. Пре­вра­щая выпол­не­ние тех или иных обя­зан­но­стей в нака­за­ние, можно вызвать непри­язнь к труду, а это проти­во­ре­чит основ­ным прин­ци­пам вос­пита­ния. Напротив, любые тру­до­вые пору­че­ния должны при­но­сить детям радость, удо­вле­тво­ре­ние от затра­чен­ных усилий.

Отстра­не­ние ребенка от выпол­не­ния тру­до­вых пору­че­ний должно вос­при­ни­маться им как нака­за­ние. Напри­мер, вос­пита­тель говорит маль­чику:

— За то, что ты плохо себя ведешь, не раз­ре­шаю тебе с ребя­тами соби­рать урожай на нашем огороде.

Разу­ме­ется, при­ме­не­ние этой меры оправ­дано в том случае, если ребенок поло­жи­тельно отно­сится к данному виду дея­тель­но­сти, дорожит воз­мож­но­стью принять в нем участие вместе со своими това­ри­щами. В нашем примере педагог учи­ты­вает, что сбор урожая мало кого из детей оста­в­ляет рав­но­душ­ным. Без­у­словно, отстра­не­ние от участия в кол­лек­тив­ном труде — прием, воз­мож­ный только по отно­ше­нию к старшим дош­коль­ни­кам, так как у них уже довольно отчет­ливо про­я­в­ля­ется стрем­ле­ние к сов­мест­ной дея­тель­но­сти и при­вя­зан­ность к кол­лек­тиву.

Совер­шенно оче­ви­ден вред частых нака­за­ний: ребенок пере­стает реа­ги­ро­вать на них, при­вы­кает к тому, что это явление обычное, а не исклю­чи­тель­ное.

Малыш что-то строит из песка. Однако игра посто­янно нару­ша­ется окри­ками мамы: «Не бери песок руками», «Не садись на кор­точки — запач­ка­ешь пальто» и т. д.

У ребенка, видимо, уже соз­да­лось прочное «проти­во­сто­я­ние» маминым окрикам: он будто и не слышит их. Это раз­дра­жает мать, она то и дело уводит его из песоч­ницы и уса­жи­вает возле себя. Но это не про­из­во­дит на маль­чика ни малейшего впе­ча­т­ле­ния. Получая раз­ре­ше­ние играть, он все пов­то­ряет снова. Вконец рас­сер­жен­ная мать хватает сына и тащит домой, а он, кри­вля­ясь и раз­ма­хи­вая рукой, озорно посма­т­ри­вает по сто­ро­нам.

Частые окрики, заме­ча­ния уси­ли­вают нега­ти­визм ребенка. Робкие, тихие дети ’ от посто­ян­ных одер­ги­ва­ний ста­но­вятся еще более затор­мо­жен­ными, застен­чи­выми, «заби­тыми», а у легко воз­бу­ди­мых уси­ли­ва­ется агрес­сив­ность, и они часто делают вид, будто не слышат рас­по­ря­же­ний старших.

Беседуя с роди­те­лями, вос­пита­тель должен пре­до­сте­речь их от стрем­ле­ния доби­ваться послу­ша­ния запу­ги­ва­нием..

— Если не будешь слу­шаться, придет дед и унесет тебя, — говорит мать двух­лет­нему малышу. Он зати­хает, на лице испуг.

В другой раз, когда, малыш отка­зы­ва­ется есть, мать снова ’пы­та­ется действо­вать таким же спо­со­бом:

— Не будешь есть — отдам чужой тете!

Совсем малень­кие дети верят в подоб­ные угрозы: одни зати­хают, другие, нао­бо­рот, воз­бу­жда­ются, начи­нают плакать. Чувство страха по-разному действует на детей, однако во всех случаях оно отри­ца­тельно влияет на их пси­хи­че­ское состо­я­ние и может вызвать нервное пере­на­пря­же­ние.

Надо учи­ты­вать, что дети испы­ты­вают страх осо­бенно остро потому, что многие еще не познан­ные ими жиз­нен­ные явления полны для них тайн и чудес. Малыши боятся темноты, так как не узнают силуэты зна­ко­мых пред­метов, выгля­дев­ших при дневном осве­ще­нии совсем не страшно. Они пуга­ются новых звуков, грома и молнии.

Послу­ша­ние ценой страха воз­можно, пока ребенок мал. Но когда ему уже 5—7 лет, мир познан­ного зна­чи­тельно рас­ши­ря­ется, он пере­стает . верить в то, что «мама отдаст его чужой тете» («Сколько раз об этом гово­рила и не отдала!»).

Слу­ча­ется, что вос­пита­тели и роди­тели по нео­пыт­но­сти зло­у­по­тре­б­ляют угрозой нака­за­ния: «Если будешь обижать Колю, никогда больше не разрешу тебе играть с ним», «Не хочешь быстро соби­раться в детский сад, оставлю одного дома», «За то, что плохо ведешь, пере­веду в младшую группу». Рано или поздно ребенок поймет, что угроза оста­ется лишь угрозой. Но на данном этапе невы­пол­не­ние обе­ща­ния рождает у него надежду на без­на­ка­зан­ность, тем самым под­ры­вая авто­ри­тет взро­с­лых.

Недо­пу­стимо при­бе­гать к подкупу и обману. Если дош­коль­ника заста­в­ляют под­чи­ниться тре­бо­ва­ниям старших, обещая за это дать лаком­ство или игрушку, то он может спе­ци­ально упря­миться, каприз­ни­чать, чтобы вытор­го­вать жела­е­мое. И уже совсем нера­зумно не выпол­нять обе­ща­ний: однажды обма­нув­шись, малыш в даль­нейшем будет ставить под сомне­ние любое рас­по­ря­же­ние взро­с­лых.

Вос­пита­тель должен пре­ду­смо­треть ответ­ную реакцию детей на пори­ца­ние. Верно выбран­ное нака­за­ние вызы­вает у дош­коль­ника чувство стыда за свой посту­пок, желание исправиться.

Задача педа­гога — объ­яс­нить роди­те­лям, что ребенок должен извлечь опре­де­лен­ный урок из нака­за­ния, глубоко про­чув­ство­вать свою вину. Если же нака­за­ние сво­дится только к тому, чтобы заставить ребенка попро­сить про­ще­ния, то у него скла­ды­ва­ется легкое отно­ше­ние к своим поступ­кам и к пори­ца­нию, выска­зан­ному взро­с­лым.

Всегда нужно ста­раться довести до созна­ния ребенка непри­гляд­ность его действий, иногда полезно спро­сить, понял ли он, за что был наказан. Ведь дети часто просят про­ще­ния меха­ни­че­ски, не вникая в смысл про­ис­шедшего.

Если ребенок сам при­знался в своем про­ступке, сказал правду, надо отметить это. Однако одо­бре­ние не исклю­чает пори­ца­ния за неправиль­ное пове­де­ние. В таких случаях можно сказать: «Хорошо, что при­знался. Но в сле­ду­ю­щий раз этого не делай!»

Требуя от дош­коль­ника послу­ша­ния, следует помнить, что любой из выбран­ных спо­со­бов воз­действия всегда должен быть основан на ува­же­нии лич­но­сти ребенка, будить в нем совесть, раз­ви­вать само­со­зна­ние. Отсюда совер­шенно оче­видно и нео­с­по­римо, что физи­че­ские нака­за­ния недо­пу­стимы.

Ф. Э. Дзер­жин­ский писал: «Розга, чрез­мер­ная стро­гость и телес­ные нака­за­ния никогда не могут жела­тель­ным образом затро­нуть сердце и совесть ребенка, ибо для детских умов они всегда оста­нутся наси­лием со стороны более силь­ного и при­ви­вают либо упрям­ство, даже тогда, когда ребенок осо­знает, что он посту­пил плохо, либо убийствен­ную тру­со­сть и фальшь!..»3

Серьезная и ответ­ствен­ная задача встает перед вос­пита­те­лями: вести после­до­ва­тель­ную и тер­пе­ли­вую работу с отдель­ными семьями, где еще бытует мнение о физи­че­ских нака­за­ниях как безо­бид­ной мере воз­действия.

Иные роди­тели считают, что ребенок еще мал и «разъ­яс­не­ния не дойдут до него», а шлепок заставит понять, что его действия не одо­бряют. Велика ли цена дет­скому послу­ша­нию, достиг­ну­тому подоб­ным спо­со­бом? Под страхом нака­за­ния малыш, воз­можно, и посту­пит правильно, но без раз­ду­мий, почему надо сделать именно так, а не иначе, не затра­чи­вая на это своих духов­ных сил.

Дети, под­вер­га­ю­щи­еся физи­че­ским методам воз­действия, при­вы­кают посту­пать не «за совесть, а за страх».

Шести­лет­ний Вова в при­сут­ствии папы ведет себя хорошо, лас­ка­ется, загля­ды­вает ему в глаза: поба­и­ва­ется папиной «тяжелой руки». Но отно­ше­ние его к отцу неис­крен­нее, за глаза мальчик отзы­ва­ется о нем без ува­же­ния. Сын лице­ме­рит, а отец этого не заме­чает, его устра­и­вает любое послу­ша­ние: «Должен ведь кого-то слу­шаться. Под­ра­стет — нау­чится без ремня пони­мать, как надо себя вести».

Вова в этом году стал школь­ни­ком, как-то сразу повзро­с­лел, прежняя внешняя покор­ность перед папиным ремнем часто сме­ня­ется вспыш­ками тупого упрям­ства: «Вот и буду! Назло буду!» За это отец с еще большей жесто­ко­стью нака­зы­вает его, раз­дра­жа­ясь сынов­ним непо­ви­но­ве­нием. Маль­чика не научили отно­ситься к своим поступ­кам осо­знанно: ведь его совесть «шли­фу­ется» самым грубым спо­со­бом — ремнем. Поэтому и его пове­де­ние не под­чи­ня­ется само­кон­тролю, не укла­ды­ва­ется в рамки доз­во­лен­ного.

Частые нака­за­ния за незна­чи­тель­ные про­вин­но­сти, сопро­во­жда­ю­щи­еся шумными сценами, ранят детское сердце. Чтобы избавиться от этого, ребенок иногда пыта­ется скрыться за ширму «спа­си­тель­ной» лжи: «Это не я Борьку тол­к­нула, сам упал», «Это не я, это он сломал!..»

Девочка по опыту знает, что за малейшую про­вин­ность следует кара — тумак, шлепок и даже... ремень, в зави­си­мо­сти от настро­е­ния отца! Спа­си­тель­ное «Это не я» иногда помо­гает избе­жать рас­платы. При этом она смотрит совсем ясными глазами, такими, которые «лгать не могут». К тому же Борька, кото­рого обидела девочка, еще так мал, что его оправ­да­ния выгля­дят неу­бе­ди­тельно.

Так обсто­я­тель­ства и невин­ная ложь выру­чают девочку. Роди­тели и не подо­зре­вают, что именно ремень и есть причина лжи ребенка: страх перед нака­за­нием не поз­во­ляет чисто­сер­дечно при­знаться в своем поступке.

Ф. Э. Дзер­жин­ский завещал роди­те­лям: «Не бейте своих ребят. Пусть вас удержит от этого ваша любовь к ним, и помните, что хотя с розгой меньше забот при вос­пита­нии детей, когда они еще малень­кие и без­за­щит­ные, но когда они под­ра­с­тут, вы не дождетесь от них радости, любви, так как сами телес­ными нака­за­ни­ями и чрез­мер­ной стро­го­стью вы иска­ле­чите их души»4.

Вос­пи­ты­вая ребенка, нельзя забы­вать, что послу­ша­ние детей не само­цель, а способ, при помощи кото­рого фор­ми­ру­ется созна­ние чело­века, дис­ци­пли­ни­ро­ван­ность, под­го­то­в­лен­ность к жизни в обще­стве. А это воз­можно лишь в том случае, если взро­с­лые отно­сятся к детям с ува­же­нием. Только при этом условии можно вос­питать под­линно гра­ждан­скую дис­ци­пли­ни­ро­ван­ность, когда ответ­ствен­ность перед кол­лек­ти­вом сли­ва­ется с ответ­ствен­но­стью перед собой, перед соб­ствен­ной сове­стью.