Мальчик из бла­го­по­луч­ной семьи ходит в хок­кейную секцию. Там он нашел себе друга. Правда, друг плохо учится, курит, мате­рится, чуть что — лезет в драку. Учителя под­ли­вают масла в огонь: «Как только ваш мальчик стал водиться с этим хули­га­ном, у него сразу же сни­зи­лась успе­ва­е­мость». Роди­тели несколько раз гово­рили с сыном, пытаясь «открыть ему глаза». Но все без толку: отва­дить его от этой дружбы не полу­ча­ется. Он от нового друга в восторге, во всем берете него пример, а мама с папой не знают, что делать.

Нам кажется, мы лучше знаем, с кем стоит дружить нашим детям, а с кем не стоит. Мы мечтаем видеть рядом с ними достойных друзей — умных, вос­питан­ных, начитан­ных. Рас­хо­жие фразы «с кем пове­дешься, от того и набе­решься», «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты» роди­лись не на пустом месте и, как пока­зы­вает жизнь, неда­леки от истины. Понятно, что нас тре­во­жит, когда сын или дочь заводят дружбу «с кем попало».

Бывает, что ново­ис­пе­чен­ный друг — не из нашего круга, из семьи с другим мате­ри­аль­ным достат­ком, куль­ту­рой, тра­ди­ци­ями. Нас раз­дра­жают его речь, одежда, манеры, пред­ста­в­ле­ния о жизни. Его «ина­ко­вость» вызы­вает оттор­же­ние, что неу­ди­ви­тельно: как пока­зы­вают иссле­до­ва­ния, «чужаки» чаще всего вос­при­ни­ма­ются нами не просто как другие, а оце­ночно — как «плохие» люди. Мы все в плену сте­ре­оти­пов, они мешают нам видеть что-то хорошее в людях, которые на нас не похожи. Поэтому мы пыта­емся убедить ребенка, что он не с тем свя­зался, если нам не нравится его новый зна­ко­мый: «Ты ничего не пони­ма­ешь ни в жизни, ни в людях. Поверь мне!»

Мы обес­по­ко­ены тем, что новый друг может «дурно пов­ли­ять» и «испор­тить» нашего ребенка. Но мы еще и ревнуем, нам обидно: мы столько лет вкла­ды­вали в голову своего чада правиль­ные вещи, учили, вос­пи­ты­вали, и вдруг им начи­нает упра­в­лять кто-то другой, а он смотрит на него, открыв рот, и не обра­щает вни­ма­ния на то, что говорим мы. Одним словом, у нас поя­в­ля­ется сопер­ник, чье обаяние пре­вос­хо­дит наше и чей авто­ри­тет «бьет» наш авто­ри­тет. Мы не готовы с этим мириться и разоча­ро­ваны тем, что наш ребенок ока­зался не лидером, а ведомым.

Многих роди­те­лей чувство опас­но­сти заста­в­ляет сразу пере­хо­дить к актив­ным действиям. Они запи­рают детей дома, отби­рают телефон, отклю­чают интер­нет. Бывает, даже пере­во­дят в другую школу. То есть всеми силами ста­ра­ются обо­рвать кон­такты, раз­ру­шить дружбу, которую считают вредной.

Кто-то начи­нает шпи­о­нить за ребен­ком, нани­мает людей, которые выслежи­вают, с кем он обща­ется, чита­ю­щего пере­писку в соц­сетях. Дети в ответ просто закры­ва­ются, «уходят в под­по­лье»: встре­ча­ются тайком, врут, изво­ра­чи­ва­ются.

Порой роди­тели действуют под­ку­пом: «Если ты пере­ста­нешь с ним общаться, мы для тебя...» Полу­ча­ется, мы пред­ла­гаем ребенку «сдать» друга «за трид­цать сре­бре­ни­ков». Вос­пита­тель­ный эффект от таких действий можно даже не обсу­ждать.

Мой про­фес­си­о­наль­ный и жиз­нен­ный опыт (и пози­тив­ный, и нега­тив­ный, как у всех роди­те­лей) под­ска­зы­вает, что не стоит вос­при­ни­мать такие отно­ше­ния одно­значно нега­тивно. Я сразу вывожу за скобки случаи, когда в ход идут нар­котики или алко­голь, — тут должен быть строгий запрет и по-насто­я­щему жесткая вос­пита­тель­ная работа. Но сейчас мы говорим просто о «плохом» друге. При этом надо иметь в виду, что это наша про­блема. Ребенок на своего друга не жалу­ется. Это нам он не нравится, а не ему.

К сожа­ле­нию, даже в самых безо­бид­ных случаях мы при­вы­кли действо­вать без­а­пел­ля­ци­онно: «не пущать и запре­щать». Но запрет — это своего рода поводок, с кото­рого дети все равно сорвутся. В детстве многим из нас тоже гово­рили: «Подру­жись с Машей, она такая хорошая девочка», и мы помним, как это было непри­ятно. А еще хуже было, когда не раз­ре­шали дружить с теми, к кому нас тянуло.

Зада­димся вопро­сом, почему наш ребенок выбрал именно такого друга, что дает ему эта дружба, попы­та­емся услы­шать, что ребенок говорит про своего нового това­рища, и понять, чем он так при­вле­ка­те­лен для него.

Не исклю­чено, что «плохой друг» — на самом деле всего лишь под­рост­ко­вый протест против нас и наших пред­ста­в­ле­ний о жизни, желание нам насо­лить. Ребенку кажется, что мы его не пони­маем, а друг пони­мает, с нами уже не инте­ресно, а с ним инте­ресно.

Или ребенок мечтает стать таким же попу­ляр­ным, как его новый зна­ко­мый. А как набрать очки в этом воз­ра­сте? Низ­вер­гать авто­ри­теты, грубить, хамить учи­те­лям, курить за школой, ввя­зы­ваться в драки. Под­рост­ков часто при­вле­кают вещи, которые взро­с­лые считают абсо­лютно непри­ем­ле­мыми.

Детей может свя­зы­вать что-то очень зна­чи­мое, о чем мы даже не дога­ды­ва­емся. Воз­можно, кто-нибудь посме­ялся над нашим сыном, а этот парень засту­пился за него, одернул обид­чика. Или наш ребенок видит в нем кладезь инте­рес­ных мыслей и таких лич­ност­ных качеств, которые мы не заметили, а он успел раз­гля­деть и оценить, напри­мер умение сопе­режи­вать, готов­ность прийти на помощь. Дети бывают куда более мудрыми и менее зашо­рен­ными, чем мы. В конце концов, «образ­цо­вая» семья, хорошие оценки, спор­тив­ные дости­же­ния, акку­рат­ность и веж­ли­вость не делают чело­века хорошим другом.

И почему мы думаем только о влиянии «плохого» друга на нашего ребенка? Ведь это процесс обо­юд­ный, и, воз­можно, наш ребенок как раз пози­тивно пов­ли­яет на другого. Такой опыт всегда обо­га­щает.

Нам нужно нау­читься быть тер­пи­мее к тем, кто нам не нравится, и про­я­в­лять ува­же­ние к выбору ребенка. Не стоит поспешно выска­зы­вать сомне­ния и давать нега­тив­ную оценку новому това­рищу сына или дочери. Воз­можно, ничего плохого в друге нет, просто он «другой». Прямые обви­не­ния, обзы­ва­ния, ярлыки только нака­ляют страсти — мы спро­во­ци­руем кон­фликт, испор­тим отно­ше­ния с ребен­ком, и тогда он тем более не поме­няет своего мнения. Мы только укрепим «запрет­ную» дружбу, заставим сына или дочь бороться за нее и, воз­можно, даже под­тол­к­нем к каким-то ради­каль­ным действиям.

Попро­буем пого­во­рить: «У тебя поя­вился новый друг? А чем он тебе нравится?» Бывает, что ребенок начи­нает рас­ска­зы­вать и сам чув­ствует, что с новым при­я­те­лем что-то не так. И спо­койно раз­ры­вает отно­ше­ния. Но надо быть готовым и к тому, что такая дружба про­д­лится неко­то­рое время.

Можно при­гла­сить нового друга в гости, взять с собой на про­гулку или в поездку — так мы сможем позна­ко­миться с ним поближе и понять, что свя­зы­вает его с нашим ребен­ком. Если же друг начи­нает вести себя неа­де­кватно: ломает вещи, шумит, заси­жи­ва­ется у нас до поздней ночи, — стоит сделать заме­ча­ние. А если не действует, то, как гово­рили в старые времена, «отка­зать от дома». Мы защи­щаем свои границы, отста­и­ваем свои правила и демон­стри­руем ува­же­ние и к себе, и к своему дому. А заодно пока­зы­ваем ребенку, как это дела­ется, — мы даем ори­ен­тиры и модель пове­де­ния, которую он со вре­ме­нем примет.

В квар­тиру моих зна­ко­мых друг сына принес пнев­ма­ти­че­ское ружье и затеял сомни­тель­ную игру: он начал стре­лять из окна по птицам и слу­чайно пробил стекло чужого дома. Соседи вызвали полицию. Как только дело приняло опасный оборот, парень, бросив ружье, убежал, и сыну моих зна­ко­мых при­шлось отду­ваться одному. Зато он быстро понял, чего стоит его новый «друг». Ситу­а­ция раз­ре­ши­лась сама собой. Разу­ме­ется, в таких случаях не надо акцен­ти­ро­вать вни­ма­ние на соб­ствен­ной правоте и укорять ребенка: «Вот видишь, мы же тебя пре­ду­пре­ждали!»

Иногда бывает даже полезно дружить с «пло­хи­шами». Напри­мер, новый друг экс­плу­а­ти­рует нашего ребенка, мани­пу­ли­рует: при­бли­жает к себе, а потом подшу­чи­вает над ним, высме­и­вает в ком­па­нии. Ребенок это пони­мает и очень пережи­вает. Но опыт мани­пу­ли­ро­ва­ния и агрес­сии (разу­ме­ется, без вреда для здо­ро­вья и при условии, что мы поможем ребенку увидеть, что про­ис­хо­дит, и научим выхо­дить из трудной ситу­а­ции) поз­во­лит ему развить эмо­ци­о­наль­ный интел­лект и выра­бо­тать соци­аль­ный имму­ни­тет.

Если же мы целе­на­пра­в­ленно создаем сте­риль­ную среду, в которой нашего ребенка будут окру­жать только хорошие маль­чики и девочки, чинные и бла­го­род­ные, которые не толкнут и не обидят, он выра­стет инфан­тиль­ным, не при­с­по­со­б­лен­ным к реаль­ной жизни.

Малень­кий ребенок должен обжечься или поре­заться, чтобы узнать, что такое горячее или острое, и в соци­аль­ной жизни про­ис­хо­дит то же самое. Нужно полу­чить нега­тив­ный опыт, про­а­нали­зи­ро­вать его и сделать выводы.

Ребенок растет и хочет сам выби­рать, с кем ему дружить, пыта­ется вырваться из очер­чен­ного нами круга «отсе­ян­ных и про­мар­ки­ро­ван­ных» детей, которых при­во­дят на дни рожде­ния и прочие празд­ники. Мы должны пре­до­ставить ему это право. Нравится нам это или нет, но по мере взро­с­ле­ния он все больше будет общаться со свер­ст­ни­ками, а наши воз­мож­но­сти отсле­дить, про­ска­ни­ро­вать его связи будут умень­шаться. Если мы не станем пре­пят­ство­вать, кри­ти­ко­вать, осу­ждать его кон­такты, а, напротив, про­де­мон­стри­руем тер­пи­мость и ува­же­ние к его выбору, у него не будет повода цеп­ляться за сомни­тель­ных друзей, что-то кому-то дока­зы­вать и про­я­в­лять упрям­ство вопреки здра­вому смыслу. Раз­ре­шив «неже­ла­тель­ную» дружбу, мы как минимум не испор­тим наши отно­ше­ния с ребен­ком, а, скорее всего, укрепим. А если слу­чится что-нибудь «из ряда вон», он сам открыто рас­ска­жет об этом, не боясь нашего сар­казма, иронии и насме­шек.

Если мы смогли создать базу для дове­ри­тель­ных отно­ше­ний с детьми — очень хорошо. Если нет, то, как я не устаю пов­то­рять, никогда не поздно навер­стать упу­щен­ное, но только начи­нать надо прямо с этой минуты. И тогда в будущем ребенок придет за советом именно к нам и мы первыми будем узна­вать о том, что про­ис­хо­дит в его жизни, в том числе и о его новых друзьях.

Мама шести­клас­с­ника заметила, что сын подо­зри­тельно часто что-нибудь теряет: то кар­ман­ные деньги, то мобиль­ный телефон, то шарф с логоти­пом попу­ляр­ной фут­боль­ной команды, который папа привез ему из Испании. Потом он зачем-то взял с собой в школу новый планшет и тоже его «потерял». Роди­тели решили серьезно пого­во­рить с сыном. Мальчик раз­го­ва­ри­вать отка­зался. Тогда папа при­гро­зил, что пойдет в школу и будет выяс­нять этот вопрос с его одно­клас­с­ни­ками. И только после этого сын при­знался, что и деньги, которые ему выдают еже­не­дельно на кар­ман­ные расходы, и гаджеты, и шарф он подарил маль­чику из парал­лель­ного класса: «С ним все хотят дружить, и я тоже. Я хочу, чтобы он при­гла­сил меня на день рожде­ния».

Подоб­ные про­блемы не ред­кость: дети без ведома роди­те­лей берут из дома вещи, деньги, чтобы заво­е­вать чью-то дружбу, и никакие уговоры и нака­за­ния на них не действуют. Конечно, роди­те­лей это бес­по­коит. Но прежде чем что-то пред­при­ни­мать, надо разо­браться, почему дети так посту­пают.

С трех лет у ребенка поя­в­ля­ется интерес к свер­ст­ни­кам. Ему уже недо­ста­точно общения с мамой, папой и другими домаш­ними. А в школе, осо­бенно ближе к под­рост­ко­вому воз­ра­сту, потреб­ность в дружбе, любви, при­зна­нии ста­но­вится ведущей. Ребенок, у кото­рого есть друг или друзья, по срав­не­нию с «оди­ноч­кой» чув­ствует себя более защи­щен­ным, уве­рен­ным, уровень его пси­холо­ги­че­ского ком­форта намного выше. А если подру­житься не полу­ча­ется, он ощущает свою непол­но­цен­ность, несо­сто­я­тель­ность и пыта­ется пре­о­до­леть ее любыми спо­собами.

Зача­стую дети просто не знают, как заво­е­вать рас­поло­же­ние тех, с кем они хотят общаться, и первое, что при­хо­дит на ум, — это пода­рить что-нибудь ценное своему буду­щему другу, а по сути — под­ку­пить и задо­брить. Поэтому они отдают свои вещи или крадут из дома, даже если пони­мают, что посту­пают плохо: желание иметь друга сильнее страха быть «пойман­ным за руку» и боязни нака­за­ния.

Зада­ри­ва­ние и подкуп — это сво­е­об­разный пси­холо­ги­че­ский костыль для ребенка, который или не уверен в себе, или уже получил нега­тив­ный опыт, попы­тав­шись с кем-нибудь сбли­зиться.

Не бывает дыма без огня: раз ребенок действует именно так, значит, он не видит других путей, других вари­ан­тов обрести друга. Почему? Успех или неуспех отно­ше­ний зависит от навыков общения, само­о­ценки, спо­соб­но­сти при­знать себя инте­рес­ным для других. Чем из этого ребенок овладел к школь­ному воз­ра­сту? Где он наби­рался опыта? Прежде всего в семье. Поэтому стоит посмо­треть: а как мы строим свои вза­и­мо­от­но­ше­ния с ребен­ком, с нашими близ­кими, дру­зьями? Как выра­жаем свою любовь? Не пыта­емся ли и мы нала­дить отно­ше­ния с помощью подар­ков и под­но­ше­ний? Не отку­па­емся ли от детей, когда у нас нет времени и сил на общение с ними? Что мы делаем, когда ребенок рас­строен? Самое легкое — купить ему что-нибудь, чтобы поднять настро­е­ние. Бывает, что раз­ве­ден­ные супруги, ста­ра­ясь заслу­жить рас­поло­же­ние ребенка и «набрать больше очков», начи­нают состя­заться — кто купит подарок лучше и дороже. Их примеру следуют бабушки и дедушки с обеих сторон — полу­ча­ется своего рода турнир по зада­ри­ва­нию и перетя­ги­ва­нию ребенка на свою сторону.

Важно поду­мать, а по какому прин­ципу мы сами выби­раем себе друзей? Почему дружим с этим чело­ве­ком, а не с другим, и как мы сохра­няем, под­дер­жи­ваем эту дружбу? Есть ли у нас действи­тельно искрен­ние, эмо­ци­о­наль­ные, близкие отно­ше­ния? Или они стро­ятся по прин­ципу «ты — мне, я — тебе»?

Если в резуль­тате этих раз­мыш­ле­ний мы поймем, что наши отно­ше­ния с окру­жа­ю­щими больше похожи на «товарно-денеж­ные», не стоит уди­в­ляться, что ребенок посту­пает так же.

Когда причина непри­гляд­ных поступ­ков ребенка кроется в желании обрести друга, а дружба в его «шкале цен­но­стей» зани­мает одно из первых мест, стоит отне­стись к этому серьезно, спо­койно, с ува­же­нием и пони­ма­нием и помочь ему справиться с про­бле­мой. Не у каждого полу­ча­ется подру­житься сразу и надолго. Дружбе тоже нужно учить. На что при этом роди­те­лям следует обра­тить вни­ма­ние?

Ребенка ни в коем случае нельзя упре­кать, кри­ти­ко­вать, унижать, ругать, сме­яться над ним. Не стоит гово­рить, что с ним дружат только из-за того, что он при­но­сит деньги, дарит вещи или гаджеты. Важно помочь ему увидеть, что лежит в основе его отно­ше­ний с другими. Надо объ­яс­нять, что дружба — это отно­ше­ния равных, что насто­я­щую дружбу купить невоз­можно, что это не игра в одни ворота, что у каждого есть «своя тер­ри­то­рия», свои чувства и желания, которые надо ценить.

Дружба — это и кон­фликты, и ком­про­миссы. Не всегда все идет гладко. Ребенку пред­стоит нау­читься посто­ять за себя, не под­да­ваться мани­пу­ля­циям, защи­щать свои границы и в то же время оста­ваться откры­тым, не жерт­во­вать своими инте­ре­сами и не быть на побе­гуш­ках у «друга», который ему так нравится. Часто дети, стре­мя­щи­еся к близким, дру­же­ским отно­ше­ниям, пыта­ются всеми спо­собами зара­бо­тать одо­бре­ние зна­чи­мых для них свер­ст­ни­ков. Надо объ­яс­нить ребенку, что нельзя рас­тво­ряться в другом, надо отста­и­вать свои желания, свое «Я». Как это сделать?

Можно обсу­ждать и раз­би­рать с ним разные ситу­а­ции общения, спра­ши­вать, почему он хочет дружить с тем или иным маль­чи­ком или девоч­кой, помо­гать нахо­дить «общие точки». И, конечно, учить гово­рить «нет», если у него вымо­гают деньги или вещи в обмен на дружбу.

С одной стороны, дети хотят быть «как все»: иметь такие же теле­фоны, крос­совки, такую же одежду. С другой — они мечтают быть осо­бен­ными, «выде­ляться из толпы». Поэтому надо вместе с ребен­ком поду­мать, а что в нем может быть такого неор­ди­нар­ного, нео­быч­ного, что при­вле­чет к нему вни­ма­ние свер­ст­ни­ков, — одним словом, помочь ему найти свою «фишку». Это может быть хобби — напри­мер, игра на каком-нибудь музы­каль­ном инстру­менте или знание всех игроков фут­боль­ной команды с их био­гра­фи­ями и этапами спор­тив­ной карьеры.

Помимо одно­клас­с­ни­ков суще­ствуют и другие группы, где ребенок может выде­литься и про­я­вить себя. Спор­тив­ные, твор­че­ские, интел­лек­ту­аль­ные кружки и секции создают среду еди­но­мыш­лен­ни­ков, где ребенок сможет почув­ство­вать себя инте­рес­ным и нужным, заво­е­вать авто­ри­тет, о котором так мечтает, нала­дить новые отно­ше­ния, а потом пере­не­сти полу­чен­ный поло­жи­тель­ный опыт в свой класс.

Хорошо, если у нас есть что рас­ска­зать детям о своих друзьях, о том, как мы подру­жи­лись, что нас объе­ди­няло, что скреп­ляло нашу дружбу, как она про­хо­дила про­верку вре­ме­нем. То есть пока­зать пример реаль­ной дружбы.

Стоит почаще при­гла­шать в дом и своих друзей, и одно­клас­с­ни­ков наших детей, чтобы у них была воз­мож­ность пооб­щаться в ком­форт­ной обста­новке и получше узнать друг друга. Лучше заранее при­ду­мать и обсу­дить с ребен­ком, чем все будут зани­маться, в какие игры играть. Можно, напри­мер, устро­ить сорев­но­ва­ние двух команд, кто быстрее построит башню, или всем вместе сделать пиццу. Побывав в роли хозяина дома и орга­ни­за­тора игр, ребенок навер­няка будет чув­ство­вать себя намного уве­рен­нее.

В жизни наших детей всегда будут люди, которые попы­та­ются исполь­зо­вать их стрем­ле­ние завя­зать дружбу в своих инте­ре­сах, поэтому им так необ­хо­димы аде­кват­ная само­о­ценка, эмо­ци­о­наль­ная устой­чи­вость и хороший ком­му­ни­ка­тив­ный репер­туар. Иногда эти каче­ства и навыки ока­зы­ва­ются важнее многих знаний, которые ребенок полу­чает в школе.

А «тре­ни­ро­воч­ным поли­го­ном» для фор­ми­ро­ва­ния всех этих навыков, конечно же, должна стать семья. Помогая нашим детям подру­житься со свер­ст­ни­ками, мы полу­чаем допол­ни­тель­ную пси­холо­ги­че­скую выгоду — начи­наем лучше пони­мать друг друга, ста­но­вимся ближе и роднее.

Спо­койный, урав­но­ве­шен­ный мальчик 12 лет в школе на хорошем счету. И с одно­клас­с­ни­ками он вроде бы в дру­же­ских отно­ше­ниях. Но однажды после занятий ребята из класса позвали его поку­рить. Он отка­зался. С тех пор они просто не дают ему прохода: на пере­ме­нах толкают, обзы­вают, пишут гадости в соц­сетях. А недавно на уроке ему на спину при­ле­пили скотчем листок из тетради с оскор­би­тель­ной над­пи­сью. Он ничего не заметил, вышел в коридор и тут же стал «героем дня»: все над ним сме­я­лись, пока­зы­вали паль­цами, снимали на мобиль­ники. Этот случай стал послед­ней каплей — ребенок наотрез отка­зался ходить в школу.

Такое явление, как травля, суще­ство­вало всегда и знакомо многим. Вспо­мним свои школь­ные годы — кто-то был объек­том травли, кто-то сви­дете­лем, а кто-то сам в ней участ­во­вал. Неко­то­рые из нас успели побы­вать во всех этих ролях. С поя­в­ле­нием интер­нета травля при­об­рела пои­с­тине «все­лен­ские мас­штабы». Недаром слово «травля», или «буллинг», теперь слышишь все чаще. Травля бывает чисто пси­холо­ги­че­ской, эмо­ци­о­наль­ной, но порой те, кто травит, пере­хо­дят от слов к делу, и тогда все может закон­читься физи­че­скими трав­мами.

Почему травля так рас­про­стра­нена? В одно­род­ных кол­лек­ти­вах: школь­ных, армейских, тюрем­ных, где собраны люди одного воз­ра­ста или даже пола, она воз­ни­кает чаще, поскольку здесь действуют законы груп­по­вой дина­мики. Если оставить такие группы без надзора, люди сти­хийно «сор­ти­ру­ются»: одни ста­но­вятся «вла­сте­ли­нами», «вожа­ками», другие — козлами отпу­ще­ния, третьи — зри­те­лями, наблю­да­ю­щими за про­ис­хо­дя­щим, или даже под­пе­ва­лами, как шакал из «Маугли». И все начи­нают играть соот­вет­ству­ю­щие роли. Чаще всего травлю орга­ни­зуют или те, кто ока­зался «на вершине», или, нао­бо­рот, те, кто остался за бортом и не может никак иначе занять доми­ни­ру­ю­щее поло­же­ние.

Поводы для травли могут быть абсо­лютно разными, и невоз­можно угадать, кто станет сле­ду­ю­щей жертвой: слишком толстый или слишком тощий, тот, кто заи­ка­ется, или рыжий, «бога­тень­кий сынок» или «нище­брод», слишком умный или «тупой отмо­ро­зок». «Градус» травли зависит и от орга­ни­за­то­ров — их настро­е­ния, харак­тера, целей, и от реакции жертвы, и от пове­де­ния зри­те­лей, но суть всегда одна: уста­но­вить свою власть и поиз­де­ваться над другими.

Если люди, которые отве­чают за группу, — педа­гоги, вос­пита­тели, надзи­ра­тели, коман­диры — не кон­тро­ли­руют процесс, не про­во­дят спе­ци­аль­ной, целе­на­пра­в­лен­ной работы, чтобы куль­ти­ви­ро­вать иное пове­де­ние, то травли не избе­жать. Это как с сор­ня­ками: не будешь выкор­че­вы­вать, выпа­лы­вать — они забьют, задавят осталь­ные рас­те­ния. Неко­то­рые «коман­диры» прямо заин­те­ре­со­ваны в бул­линге: через «вожака», который пода­в­ляет других, легче упра­в­лять и держать под кон­тро­лем всю «стаю». И там, где это поощря­ется, явно или негласно, сорняки цветут махро­вым цветом.

Как чаще всего ведут себя роди­тели, чьи дети под­вер­га­ются травле? Одни просто отходят в сторону, будто их это не каса­ется: «Это всегда было, есть и будет, и в моей школе такое было. Ну и что, все выжили, ничего страш­ного, надо перетер­петь, пусть не валяет дурака».

Другие вообще ничего не заме­чают до тех пор, пока не слу­чится что-нибудь серьез­ное: «А мы и не знали!» Они как будто не видят, что ребенок не хочет ходить в школу, что он стал агрес­сив­ным или напу­ган­ным, что воз­вра­ща­ется домой запла­кан­ным, с синя­ками, испач­кан­ный, с порван­ным рюк­за­ком, закры­ва­ется в комнате, не хочет общаться, плохо ест, плохо спит, то и дело при­тво­ря­ется больным, чтобы не выхо­дить из дома.

Бывает, что роди­тели начи­нают стыдить ребенка, как будто это он про­во­ци­рует травлю: «Сам виноват — гово­рили тебе, что надо поху­деть», «Да что ты как раз­мазня, сдачи дать не можешь? Вот я в твои годы... а ты, рохля...» А потом мы сетуем, почему дети скрыт­ни­чают, не жалу­ются. Да потому, что знают, каким будет ответ: сам виноват!

Иногда, узнав о травле, взро­с­лые без каких-либо выяс­не­ний быстро пере­во­дят ребенка в другую школу — и дело с концом.

Во всех этих случаях роди­тели, по сути, обес­це­ни­вают пережи­ва­ния ребенка и оста­в­ляют его один на один с про­бле­мой. Но без нашей помощи и под­дер­жки дети чув­ствуют себя бро­шен­ными и пре­дан­ными. Не все готовы рас­ска­зы­вать о том, что с ними про­ис­хо­дит: стыдно выста­в­лять себя «сла­ба­ком». Согласно иссле­до­ва­ниям, больше поло­вины под­рост­ков вообще не наде­ются на взро­с­лых — ни на учи­те­лей, ни на роди­те­лей. Они еще больше замы­ка­ются в себе, ста­ра­ются не пока­зы­вать, как им плохо, терпят уни­же­ния, стиснув зубы. Все это может при­ве­сти к очень тяжелым и печаль­ным послед­ствиям. В резуль­тате травли со стороны одно­клас­с­ни­ков ребенок полу­чает огромную пси­холо­ги­че­скую травму. У одного поя­в­ля­ются нервные рас­стройства и фобии. Другой заду­мы­ва­ется о само­у­бийстве. А третий при­хо­дит в школу с оружием.

В кри­ти­че­ской ситу­а­ции (а травля именно такая ситу­а­ция) важно собраться и поду­мать, что мы можем сделать. Прежде всего, мы ни в коем случае не должны отстра­няться. Стоит при­знать, что наш ребенок уж точно ни в чем не виноват. Травля — это про­блема, которая может воз­ник­нуть в любом кол­лек­тиве и с любым ребен­ком. Как действо­вать?

Главное — при­влечь вни­ма­ние к тому, что про­ис­хо­дит, «посветить фона­ри­ком» туда, где «слизь и грязь». Надо пока­зать реаль­ную ситу­а­цию как можно боль­шему числу людей: адми­ни­стра­ции школы, учи­те­лям, другим роди­те­лям, которые закры­вают на это глаза, потому что не знают, что с этим делать, или просто боятся в это влезать, и уче­ни­кам, которые так или иначе, прямо или кос­венно в этом участ­вуют. Нужно бук­вально бить во все коло­кола! А если нане­сены травмы — сооб­щить в полицию.

Когда роди­тели начи­нают раз­би­раться с обид­чи­ками, не поняв до конца ситу­а­ции и толком не пого­во­рив с ребен­ком, они могут усу­гу­бить его и без того сложное поло­же­ние в классе. От скан­да­лов толку не будет, поэтому мы должны не напа­дать на про­ви­нив­шихся детей, а орга­ни­зо­вать серьезный раз­го­вор ответ­ствен­ных взро­с­лых людей — педа­го­гов и роди­те­лей. К такой встрече надо под­го­то­виться, чтобы она полу­чи­лась резуль­та­тив­ной. Здесь помогут наши соб­ствен­ные школь­ные вос­по­ми­на­ния, наш жиз­нен­ный опыт. И начи­нать надо не с претен­зий, не с нас­ко­ков, а с попытки про­яс­нить, что про­ис­хо­дит, почему и что делать, чтобы исправить ситу­а­цию.

Часто говорят: «Если я вме­ша­юсь, ребенку начнут мстить. Будет только хуже». Но когда все замал­чи­ва­ется и окру­жено тайной, как раз и слу­ча­ется самое страш­ное.

В Европе отно­ше­ние к травле более чем серьез­ное. С ней активно борются, про­во­дят иссле­до­ва­ния, готовят реко­мен­да­ции по про­фи­лак­тике и проти­во­сто­я­нию бул­лингу. В школах Швеции суще­ствуют даже «анти­бул­лин­го­вые команды» из стар­ше­клас­с­ни­ков, готовых защи­щать уче­ни­ков с первого по девятый класс от травли со стороны одно­клас­с­ни­ков. У нас в стране тоже начали вести актив­ную работу по пре­дот­вра­ще­нию травли в школах. В част­но­сти, бла­го­т­во­ри­тель­ный фонд «Гал­чо­нок» в сотруд­ни­че­стве с при­гла­шен­ными экс­пер­тами про­во­дит про­свети­тель­ские меро­при­ятия на тему бул­линга. Суще­ствуют мето­ди­че­ские пособия и для взро­с­лых, и для детей о том, как рас­по­знать травлю, как отли­чить ее от про­стого кон­фликта и что делать, если ты ока­зался жертвой или сви­дете­лем травли.

Мы должны быть одно­значно на стороне ребенка. Ему надо видеть, что мы ничего и никого не боимся, что мы его под­дер­жи­ваем, помо­гаем высто­ять в сложный момент его жизни. Мы обсу­ждаем с ним, как правильно себя вести, как отве­чать, как сохра­нить свое досто­ин­ство, само­у­ва­же­ние. Можно научить ребенка неко­то­рым «хитрым» приемам: не пода­вать виду, что обидные слова и насмешки его рас­стра­и­вают; зани­маться своим делом и не слышать обид­чика; не ходить одному в те места, где над ним могут изде­ваться; не брать в школу соблаз­ня­ю­щие «при­манки» — деньги, вещи. Мы объ­яс­няем ребенку, что любому чело­веку, даже взро­с­лому, было бы трудно с этим справиться, что травля — это мас­со­вое явление и его случай — не един­ствен­ный, не уни­каль­ный. У него не должно сфор­ми­ро­ваться чувства вины, ком­плекса неу­дач­ника, зани­жен­ной само­о­ценки, с кото­рыми он потом пойдет в жизнь.

Когда речь заходит о травле, часто всплы­вает слово «вик­тим­ность» — пред­рас­поло­жен­ность к тому, чтобы быть жертвой. Если на ребенка накле­и­ва­ется такой ярлык, то сразу сни­ма­ется ответ­ствен­ность со всех участ­ни­ков кон­фликта: что толку сопроти­в­ляться, если ему так «на роду напи­сано».

Но сопроти­в­ляться необ­хо­димо. Лучший способ защи­тить своего ребенка — посто­янно быть с ним в кон­такте, раз­го­ва­ри­вать, оце­ни­вать его настро­е­ние и состо­я­ние, хвалить за то, что он не под­да­ется на про­во­ка­ции и отста­и­вает свое «Я». Мы, взро­с­лые, несем за него ответ­ствен­ность, и в этой стрес­со­ген­ной, тяже­лейшей для ребенка ситу­а­ции он должен быть ори­ен­ти­ро­ван на нас, а не на ровес­ни­ков. Опе­реться можно только на взро­с­лого.

Если же мы видим, что ни другие роди­тели, ни учителя, ни адми­ни­стра­ция не соби­ра­ются пре­се­кать травлю, оста­ются рав­но­душ­ными к нашим про­бле­мам и ничего не пред­при­ни­мают, тогда мы при­ни­маем кар­ди­наль­ное решение — пере­хо­дим в другую школу.

Так стоило ли бороться? Без­у­словно, стоило!

Во-первых, мы при­вле­кли вни­ма­ние к про­блеме — иногда этого доста­точно, чтобы люди изме­нили свой взгляд на буллинг.

Во-вторых, ребенок видел, что мы не испу­гались, не спа­со­вали, а пытались вместе с ним найти выход. Значит, на нас можно поло­житься, нам можно дове­рять, делиться с нами своими про­бле­мами и пережи­ва­ни­ями.

И в-третьих, есть шанс, что ребенок придет в новую школу более зрелым чело­ве­ком, многое пережив­шим и поняв­шим, более под­го­то­в­лен­ным, более бди­тель­ным и уже знающим, что делать в случае пов­то­ре­ния нега­тив­ного сце­на­рия.

Важно помнить, что без вме­ша­тель­ства взро­с­лых подоб­ная ситу­а­ция сама по себе не раз­ре­шится, поэтому мы должны занять актив­ную позицию и всегда спра­ши­вать себя: «Действую ли я на стороне ребенка?», «Учу ли я его, как посту­пать в таких ситу­а­циях?», «Даю ли я ему пример достойного пове­де­ния?» Если ответы «да», значит, мы все делаем правильно.

Незави­симо от мате­ри­аль­ного поло­же­ния семьи ребенку нужна своя тер­ри­то­рия: комната или уголок, который бы он сам мог офор­мить и где бы он чув­ство­вал себя в безо­пас­но­сти, потому что туда никто не зайдет без при­гла­ше­ния и без стука, где бы он мог спо­койно отдох­нуть, в том числе от роди­те­лей, и что-то делать без роди­тель­ского при­с­мо­тра. Личное про­стран­ство — это не только тер­ри­то­рия. Это вещи ребенка, сумки, гаджеты, до которых без его ведома нельзя дотра­ги­ваться, кото­рыми он имеет право не делиться. Мы же порой поз­во­ляем себе про­ве­рять его карманы на предмет чего-то пре­до­су­ди­тель­ного и рыться в рюкзаке, кон­тро­ли­руя, все ли он взял на занятия. Мы без спроса загля­ды­ваем в его ком­пью­тер и телефон. Доходит до абсурда: маме на смарт­фон при­хо­дят уве­дом­ле­ния обо всех пере­ме­ще­ниях ребенка, все про­с­лу­ши­ва­ется и зача­стую запи­сы­ва­ется на видео. Совре­мен­ные мобиль­ные теле­фоны — самая длинная пупо­вина, которую мы никак не решимся пере­ре­зать. Нару­ше­ние границ попи­рает чувство соб­ствен­ного досто­ин­ства и про­во­ци­рует ребенка на под­рост­ко­вый протест. И что бы мы ни делали, какие бы тех­ни­че­ские сред­ства ни при­ду­мы­вали, каких бы айтиш­ни­ков ни нани­мали, чтобы взло­мать его устройства и соцсети, он всегда найдет вари­анты, как «уйти из-под колпака».

Мы уста­но­вили много границ, поэтому нужна зона, где дети чув­ство­вали бы себя сво­бодно, где не нару­ша­ется их право на уеди­не­ние, где роди­тели не роются в их вещах и не обна­ру­жи­вают ничего «слу­чайно».

Нельзя поз­во­лять нашим страхам раз­ру­шить доверие. Лучше прямо сказать ребенку, заметив пере­мены в его пове­де­нии: «Меня бес­по­коит, что ты похудел, стал про­пус­кать занятия». Если мы пере­ста­нем кон­тро­ли­ро­вать каждый его шаг, пода­в­лять любую его ини­ци­а­тиву, под­гля­ды­вать и под­слу­ши­вать, устра­и­вать за ним слежку, рас­по­ря­жаться его вре­ме­нем, инте­ре­сами, обще­нием, про­стран­ством, вещами, если вместо этого будем готовы его выслу­шать, то узнаем намного больше. И тогда сможем не вол­но­ваться, что он утаит от нас что-то действи­тельно важное.

Свобода — базовая соста­в­ля­ю­щая нашей жизни. Стрем­ле­ние к свободе зало­жено в каждом из нас при­ро­дой, и ответ­ствен­ность роди­те­лей состоит в том, чтобы не задавить это ценное каче­ство, а развить у ребенка вкус к свободе и умение ею поль­зо­ваться. Если нам это удастся, можно считать, что мы зало­жили кра­е­у­голь­ный камень его будущей успеш­но­сти и эффек­тив­но­сти.